– Забудь. Голова болит…
– Тид, что-то я за тебя тревожусь.
– А ты не тревожься.
– Точно?
– Ага. А с чего ты за меня тревожишься?
– Сам не знаю.
– Тогда не нуди.
И вдруг почувствовал, что общество Гирда меня тоже как-то угнетает. Возможно, его расспросы, а может, обострилась укоризна к собственной несдержанности. Зачем вообще стал откровенничать? И что хотел сказать? Вроде все осталось как прежде, ничего такого знаменательного не случилось.
Так почему все глубже мне в кости и кровь проникало ощущение чего-то навязчивого? Будто следовало за мной, стремясь стать моей тенью. Уже подкралось совсем близко, я нутром стал это чувствовать, пусть не разбирал глазами и умом, что это.
– Лучше я пойду.
– Куда собрался? – запальчиво возмутился Гирд, ухватившись за мое запястье, едва я попытался пошевелиться. – Не пущу!
– Мне надо.
– Куда? Только без обострения безрассудства, ван Ливен! А то хрен ты еще раз покуришь со мной!
– Эй, только без нервов, – поднялся с ощущением рыхлых конечностей. – Соображаю.
– Точно?
– Точнее не бывает.
Куда собрался, сам не понимал. Но чувствовал, что должен уйти, затаиться где-то при своей уязвимости сейчас, которую никак не мог из себя изгнать. Такая пронырливая зараза, что даже в обществе друга стал ощущать себя небезопасно.
– Пойду.
– Давай я тебя отвезу.
– А давай.
– Слава богу, не стал упрямиться.
Гирд быстро подскочил, натянул футболку и поискал ключи. Я терпеливо подождал, стараясь стоять прямо и как можно реже моргать из опасения, что слипающиеся веки заклеятся окончательно.
Гирд тем временем уже обулся и подхватил меня под локоть.
– Я не понимаю, почему тебя так уносит сейчас.
– Да? Но я же здесь…
– Ясно с тобой все. Курил еще сегодня?
– Ага. Только Чоки ни слово. Он проел все мозги уже… Хотя он давно чист… А я нет.
– Черт, я что-то лишь сильней за тебя переживаю.
– А ты не переживай. У меня все замечательно. И он скоро перебесится и успокоится, да?
– О чем ты?
– А? О чем я? Действительно. О чем это я?
– Заткнись, ван Ливен. Вот просто заткнись.
Время, что мы потратили по пути до парковки, я не запомнил. Когда очнулся, уже стоял возле «Хонды» друга. Гирд взобрался в седло и указал мне на место за плечами.
Ненавидел сидеть на пассажирском месте и никогда там не сидел ни у кого больше, кроме Бастиаана. Видно, не любил цепляться за кого-то, кроме родного брата, и еще больше полагаться на кого-то постороннего.