Брат прекратил сопротивляться и уставился на меня.
– Это ты о чем?
Высвободил его и уселся на полу. Он выпрямился и принялся сверлить меня взглядом.
– Ты что-то знаешь?
– Я знаю, что ты никогда не был идиотом.
Встал и направился в кухню. Напрасно осмотрел ящик – еще накануне бутылки пива в нем опустели. Без особого желания тащиться в магазин поискал что-нибудь другое выпить.
Бастиаан не зашел следом, что дико обрадовало. Когда вернулся в гостиную, нашел его на диване перед телевизором. Без слов протянул игровой джойстик, и я с радостью присоединился к нему, поделившись напитком из стакана со льдом.
Лететь в Грецию я не собирался, но и оставлять брата без присмотра – тоже. Так что с содроганием ждал его решения и надеялся, что все взвесит трезвым взглядом и чистым разумом.
Пока подводились итоги учебного года, мы увлекали друг друга экзаменами, без обсуждения планов на будущее. Но видел, что помимо всего он погружен в тяжкие размышления, не дающие ему спокойно спать.
Спустившись в туалет посреди ночи, я обнаружил свет в кухне и брата за обеденным столом с измятой пачкой сигарет перед собой. Атмосфера в большом помещении царила угрюмая, так что решил сначала дойти до туалета, потом умыться и вернуться в кухню с желанием заварить самый крепкий кофе, готовый отогнать надежду улечься в теплую постель и заснуть вновь.
Завидев меня, Бастиаан шумно вздохнул, но я поднял руку, призвав его молчать, пока не приготовлю кофе. Он послушно остался ждать и сдерживался ангельским усилием, хотя видел, что я всеми силами пытаюсь растянуть приготовление напитка.
– Черт тебя возьми, Тид! – наконец не выдержал он. – Зачем вообще сюда пришел, если не хочешь меня выслушивать?
– На трезвую голову выслушивать твое нытье не могу. Прекрасно об этом знаешь. Так что, если в состоянии оценить моей жертвенности, будь краток.
– От твоей жертвенности меня всегда тошнит! Вали отсюда.
– Вот это то, о чем я говорю, ноешь как ребенок. Кратко, Чоки.
Уселся перед ним за столом и затянулся ароматным паром из громадной чашки.
– Не ною я… – обиженно пробормотал Бастиаан, но, заметив, что я никак не отреагировал на его возмущение, с громким вздохом заявил: – Я влюбился.
Еще раз пожалел, что так не вовремя проснулся. Запив прорывающийся на волю вздох, я не скрыл, что его заявление не всколыхнуло во мне ни один нерв.