Темнота окутала королевские улицы, и лишь редкие фонари слабо освещали путь. Я крепко прижимала свою добычу к груди, осторожно пробираясь между тенями. Сердце колотилось от волнения и страха – я знала, что за мной могут гнаться. Пропажу скоро обнаружат, а может и уже. Но мысли о том, что я только что вырвала у советника нечто ценное, придавали мне сил.
Мой приёмный отец, разбойник Рагнар, рассказывал мне о том, как когда-то процветало это королевство. Он описывал яркие огненные цветы, которые росли на каждом углу, наполняя воздух сладким ароматом. Люди смеялись и делились богатствами, а улицы были полны жизни. Но теперь, проходя мимо разорённых зданий и заброшенных лавок, я понимала, что эти времена остались в далёком прошлом.
Бедный район, куда я направлялась, был полон нищеты и отчаяния. На обветшалых стенах домов виднелись следы былого величия – облупившаяся краска и трещины, словно раны на теле города. Я вздохнула, мое сердце сжалось от горечи. Я видела, как люди сидят на холодном камне, укрывшись от ночного холода. Их глаза были полны тоски и усталости – они мечтали о лучшей жизни, но надежда ускользала с каждым днём.
Как только я ступила в Небесный порог, рядом со мной раздался тихий шорох. Я обернулась и увидела своего верного спутника – волка с серебряной шерстью и удивительными изумрудными глазами, который появился из тени. Его глаза светились в лунном свете, и он подошёл ближе, словно чувствовал мою тревогу.
– Ты пришёл в нужный момент, – прошептала я, поглаживая его по голове. Волк тихо зарычал в ответ, будто подтверждая мои слова. С ним мне было спокойнее.
Мы продолжили путь вместе. Каждый шаг по вымощенным булыжником улицам отзывался в моей душе. Я знала, что должна сделать что-то большее для этих людей. Могла ли шкатулка в моих руках стать ключом к изменению их судьбы?
Я вспомнила рассказы отца о том, как когда-то добросердечный король заботился о своих подданных. Теперь же во дворце царила лишь жадность и безразличие.
Проходя мимо очередного дома, я остановилась. Изнутри доносились голоса – женщина с детьми делилась последними крошками хлеба. Я ощутила прилив сострадания. Сколько таких семей мне доводилось видеть каждый день?
Шагая по мрачным улицам, я не могла не вспомнить о своем детстве.
Воспоминания о приюте вновь накрыли меня, как волна. Я не помнила своего детства, помнила лишь приют и смутные образы: серые стены, крики и постоянный страх. Приют, который должен был стать домом, стал для меня настоящей тюрьмой. День за днём я наблюдала, как деньги, выделяемые на детей, уходят в карманы тех, кто должен был заботиться о них. Словно тени, над ними нависали взрослые, лишённые сострадания.