Ты уверена? – Катя стояла в дверях, скрестив руки. Её карие глаза сверлили меня, будто пытались прочитать ответ раньше, чем я его озвучу.
Я лишь провела пальцем по чистому запястью – там, где через час должно было появиться маленькое чёрное сердечко. В салоне пахло антисептиком и жжёной кожей. Когда игла впервые коснулась моей руки, я вцепилась в подлокотник. Это было больно – острое, пронзительное ощущение, будто кто-то выжигал мне душу через кожу. Но вместе с болью пришло странное облегчение: вот он, момент, когда я наконец становлюсь собой. Катя молча взяла мою руку, её пальцы дрожали. Она провела подушечкой большого пальца по свежей тату, где ещё выступали капельки крови. В тот момент я поняла: это не просто чернила под кожей. Это клятва. Себе, миру, всем, кто говорил, что я слишком тихая, слишком странная, слишком не такая. Сердце на запястье пульсировало в такт моему. Маленькое. Чёрное. Несмываемое. В восемнадцать я начала рукав. Черно-белые цветы – георгины, пионы, что-то без названия, с острыми лепестками. Они расползались по коже, как тени, превращая руку в странный, но прекрасный узор. Каждая линия была словно ответ миру: «Да, я такая. Нет, я не спрячусь». Иногда я ловила на себе взгляды – осуждающие, любопытные, восхищенные. Это было красиво. И впервые за долгое время я почувствовала это про себя. Теперь, проходя мимо зеркала, я иногда останавливаюсь. Не чтобы найти изъян. А чтобы рассмотреть искусство, которое стало частью меня.
Оставалось три дня до отъезда, и я, сидя на полу среди разбросанных вещей, представляла, как навсегда останусь в этом городе.
– Представь, – говорила я Кате, набивая рюкзак одеждой, – я сниму комнату где-то в центре, с высокими потолками и окнами во двор-колодец. Буду писать по ночам, а утром выходить за кофе в ту самую булочную, где подают хрустящие круассаны.
Катя, развалившись на моей кровати, щурила свои карие глаза:
– И чем ты будешь платить за эту сказку? Стихами?
– Найду что-нибудь, – отмахивалась я, засовывая в боковой карман томик Бродского.
– Например?
– Например… буду читать чужие судьбы по картам Таро в том самом полуподвальчике на Невском.
Катя фыркнула, но в её взгляде мелькнуло что-то тёплое.
– Главное – не забудь, что у тебя есть дом. И сестра, которая приедет и вытащит тебя за шкирку, если ты вдруг решишь превратиться в питерскую мумию.