Прохожий мне наступит на ладонь.
ОБЕЗЬЯНА И ИНТЕНДАНТ
Вдалиже от родных там мест
Там обезьяны страшный бой вели –
Послали их туда на страшный крест.
Пустые были животы те – кошели –
Отстал от них обоз,
И то бездумье их начальника…
«Где он?» – сделал им живот вопрос.
Но каждый делал вид молчальника.
Был у них где-то там интендант,
Выполнял он роль печальника.
Или делал славный кегельбан,
Видели раз обезьяны много бань.
На этом деле проявлял он о солдатах все заботы,
Он доставлял ртам вкусные работы.
Но раз в еде они дошли до точки,
И стали те использовать там бабушкин тот аттестат.
Такая-то еда – то не родные дочки,
От такой еды они могли не встать.
Поели – есть хочется опять.
Согнутой стала у них тут стать.
Пришёл раз тыловой тут командир –
Сверкал весь орденами и медалями мундир,
Но, полный важности, отваги,
Сказал: «Есть надо травку, не пить браги.
Крапива так – трава целительна,
Здоровье укрепляет, хоть и мстительна.
Другие ведь солдаты варят суп из топора,
Едят его и в бой идут, крича «ура!».
– То-то ты весь от травы такой весь пухлый
И не спрячешь свой живот.
Иль ты бываешь на крапивной кухне,
Траву ты вместо мяса жрёшь?
Возьми – поешь крапивы,
Глаза ведь станут добрые, как сливы,
И будут все торчать везде мослы,
А на лице все щёки будут так кислы.
Мы знаем – ешь ты почки бычьи.
И не дай бог, что попадёт трава в навар, -
Всё выкинешь – в тылу такие ведь обычаи,
Чай пьёте – не один там самовар.
МЕЧТЫ ЗМЕИ И СОРОКИ
Сидела раз на дереве сорока,
А хвост трубой, в яичко – крылья.
С зерном прилетела издалёка,
Внизу – змейка, губы-брылья.
Она сейчас крысу всю глотала
И, проглотив её, верёвкою лежала.
И рядом ягоды – как серьги барбариса,
Выбрасывала там своё же жало.
Птица думала о тефтелях из риса,
Зло так сверху глядела на неё:
«Не принесла зря камень – бросила б в неё!
Как повезло-то этой глупой тут верёвке!
Поела – месяц ползать так без остановки,
Полгода так почти сыта.
И зубы – ведь клыки, а не подковки.
И не нужна о пище маета,
Едят они ведь мясо, а не морковки».
А змея, так глядя в синь на птицу:
«Счастливая, как ей везёт!
Съест что угодно – даже там синицу,
И много в сутки сладко ест и пьёт.
Язык и тело пищей услаждает,
Счастливая, не ползает – летает.
И за сорочье счастье – жизнь отдать,
Сейчас бы хоть мгновенье полетать!»
Не думали все те живые –
Природой это решено,
Кому есть редко – мясо,