Храбрый воробей. Басни - страница 6

Шрифт
Интервал


Говорит ворона. – Всё колючки кушал,

А теперь – давай тебе вертел.

Тут верблюд молчал, как будто их не слушал.

Он инспекцию провёл, как мог.

Раньше он без устали шагал по сушам,

А теперь прошёл чуть – занемог.

Каждый в свите стон его тут слушал.

– Как так угодил ты льву?

Иль на смерть за Родину ходил?

– Нет, хорошим плясуном я слыву.

Услужил я льву – меня тем чином наградил.

Да, судьба слепа –

Делаю ногами плохое па.

Но губа там проявила такое искусство,

Она привела льва в восторг,

Плясала так смешно, искусно,

У льва с совестью не был торг.

Он присудил мне первое место,

За пляску была дана мне невеста.

– А может, ты хитришь

И неправду говоришь? -

Ворона тут так говорит.

– Не верю, чтобы мне синицей быть!

Ты во имя Родины моря тамбороздил?

Ради чина ты пустыне изменил?

Всюду поставил всем врагам ты сети

И крутил интриги в свете…

Стоит ли себя так утруждать в том мире?

Мир устроен: надо просто сильным угождать

Иль стрелять судьбою метко, словно в тире…

– Надо лишь умеловсем губамплясать.

– Как ты достиг такого-то искусства?

Ведь умеешь только ты шагать…

Ящерица – та умеет, чтоб ей было пусто!

Лезла с пляской тоже в знать.

– Я ногами плясать так не умею,

Но губа – так выручает всех она,

В пляскельву, всем – подобна там елею,

На него накатывалась, словно волна.

Повторяю вновь вам тут я:

Из-за неё вся хорошо живёт семья.

Вот раз лев всех зверей собрал

И сказал: «Кто пляскою меня утешит

(Знают, что он власть всю себе забрал,

И тем сердце он своё всемтешит),

Иль смешную так увижу я картину,

Будет он сидеть у моего огня.

Будет жить он по высокому чину…»

И судьба тут выбрала меня.

Я рискнул: знал, что танцор совсем я плох,

Видно, Бог мне дар дал.

Я в пляске – от смеха лев чуть не оглох,

Я для эффекта головой мотал.

У меня так заплетались ноги,

И мешал плясать песок,

Но губа пробила к чину мне дороги,

Рюмкой угостил меня лев «на посошок».

И он после пляски отсмеялся

И сказал: «Меня чуть не уморил»,

Снова в смехе, как ребёнок, он брыкался –

И чин, и звание он забыл.

Сказал: «Губа у тебя не дура.

Хоть ты и плохой танцор,

У тебя губа – фигура,

Прыгала – твоей пляске так наперекор.

Эт же надо ловко подражать,

Не упустить музыки там тон

И своим искусством так меня сражать,

Я в искусстве немоветон».

С тех пор я на службе у льва.

Лучший я танцор – идёт молва,

Что губа моя – ей в пляске нет равных.