В ресторане «Голландская мельница» за столиком в углу сидели двое: один – плюгавый и белобрысый, второй – щеголеватый красавец с чёрными усиками. Они о чём-то переговаривались, наклоняясь друг к другу, при этом белобрысый опасливо поглядывал в сторону Лены, обслуживающей столик. Она стояла поодаль, однако на таком расстоянии, чтобы без промедления убрать грязную посуду или окурок из пепельницы. Таков порядок. Работала она уже давно и исполняла свои функции почти машинально. К тому, что говорили клиенты, не прислушивалась. Зачем? Если слушать всю болтовню, голова распухнет за день. Одолевали собственные проблемы: успеть бы забежать в аптеку за лекарством для мамы, выкроить время, чтобы заглянуть в лекции перед занятиями…
Она училась на вечернем в Плешке. Дома готовиться не успевала и приучилась читать повсюду: в транспорте, за обедом на работе, даже в туалете. И сейчас она глазела на клиентов, а сама напряжённо вспоминала материал, заданный к семинару…
Белобрысый не привык к ресторанам: ронял вилку, не умел пользоваться ножом, сам тянулся к бутылке, чтобы налить, не дожидаясь официантки. Усатый, напротив, казался завсегдатаем, вёл себя безупречно и вальяжно. Лена в очередной раз подлила в стаканы виски, добавила лёд.
– Ваше дело – пригонять машины по указанным адресам. Наше – снабжать номерами и документами. Машины брать строго по заказу. Никакой отсебятины. С этим очень строго, – донёсся до её ушей низкий голос усача.
– Конечно, как скажете, – поддакнул фальцетом собеседник, опасливо оглядываясь на Лену и с нетерпением ожидая, когда же она, наконец, отойдёт. Достала своей услужливостью.
Белобрысый пришёл первым. Неловко потоптался у входа, так что обслуга приняла его за случайного зеваку, который заглянул в ресторан только из любопытства. Когда же выбрал в глубине двухместный столик, подошедшая к нему Лена была совершенно уверена, что бедолага закажет кружку пива и, услыхав цену, испуганно вытаращит глаза. Таких она уже повидала. Но нет. Этот взял меню, долго копался, расспрашивал и выбрал самое дорогое. Вот и суди по одёжке! Позже подгрёб усатый. Вероятно, важный гусь, потому что белобрысый сразу засуетился, заёрзал на стуле, подскочил, снова сел, заискивающе улыбаясь и по-дурацки хихикая.