Он так проникновенно смотрит на меня.
– В шестую его, поехали – говорит один из санитаров и они, резко дёргая каталку вывозят его. Ему же сейчас каждое движение с болью.
Вспоминаю про лёд, хватаю его и хочу пойти следом, но меня окрикивает Пётр Семёнович.
– Марина, переодевайтесь и зайдите ко мне – говорит мне он и выходит из операционной.
– Хорошо – говорю ему в спину.
Отлично Зотова! Ты уволена в первый же день работы! Так облажаться просто не реально! Ну почему я нормально его историю болезни не прочитала!
Подхожу к столу и беру карту Руслана. Пролистываю, но ничего о том, что операция без анестезии не нахожу. Меня кто-то хотел подставить?
Пытаюсь немного успокоиться после всего пережитого и переодеваюсь. Возвращаюсь в операционную за льдом и картой Руслана, чтобы доказать Петру Семёновичу, что там ничего не сказано про анестезию. Лёд для Руслана естественно никто не забрал, а вот карты его на месте я уже не нахожу. Вот же дура, всё с собою надо было забирать.
Прихватив лёд, иду к Петру Семёновичу в кабинет.
Открываю дверь, а его нет на месте. Отлично.
– Не стесняйся, проходи – вздрагиваю от голоса за спиной.
Оборачиваюсь и пропускаю вперёд Петра Семёновича. У него в руках карта Руслана.
– А лёд зачем? Думаешь, пороть тебя буду за сегодняшнюю оплошность? – присаживается он в кресло.
– В карте нет ни слова об отсутствии анестезии! – взрываюсь я.
– Он аллергик! У него уже был анафилактический, откачали! Ты второго хочешь?
– Но в карте нет ни слова об этом – пытаюсь его убедить.
– Ты последнюю страницу читала? – раскрывает передо мною карту Руслана в которой вклеены новые страницы.
– Этого не было в моей карте!
– Теперь ты на Танюшу будешь наговаривать! Перестань, просто признайся в своей профнепригодности! Так и быть оставлю тебя в помощниках.
– Какой профнепригодности! Я Вам говорю, что в операционной была другая карта!
Выхватываю из его рук карту Руслана и оттягиваю новые странички. На моё счастье, клей ещё не совсем высох, и они начали отходить.
– Видите, их недавно вклеили! Их не было!
Он хмуриться, и забирает у меня карту.
– Странно – он убеждается в моей правоте – и кому это нужно было.
– Я не знаю, я первый день у Вас работаю.
– Хорошо. Извините Марина. Понаблюдайте за Каримовым. Он ваш первый пациент – он пролистывает карточку, убеждаясь, что все листы на месте – ему фактически сейчас ничего нельзя, никак не обезболить.