– Что, началось? – испуганно спросила Шелест. – Ой, как я боюсь, первый раз страшно.
– Не, первый раз не страшно, страшно второй и третий, так как знаешь, что тебя ждёт, – пыталась пошутить я, сдерживая боль.
– Так, дежурный придёт посмотрит. Ох, Ропот, решила ж ты всё-таки сегодня родить. Не спалось вам, девочки. А теперь и мне не спать.
На часах 23:40, значит, точно на Крещение рожу, улыбнулась я.
Говорят, что третьи роды легче первых и вторых.
Побила бы я полкой того, кто так говорит. Сильно сжимая изголовье металлической кровати, кусая губу в кровь, я отчаянно пыталась не кричать.
– Доктор, может, укол? – мозг отключался, боль побеждала.
– Нет, уже не поможет! – сказал кто-то. – Кем вы работаете?
К чему этот вопрос?
– Я не работаю, я пока просто мама, – я сделала глубокий вдох, – старшей – пять, средней – три.
Боль усиливалась и как будто вырывалась наружу.
– Я не могу, может, кесарево?
– Мамочка, вы совсем? Третьего рожаете, а такое говорите. Ещё немного и пойдём в родзал.
Пойдём в родзал? Как пойдём, поползём, наверное. Превозмогая боль, я даже не видела, куда иду и кто ведёт меня под руку. Врач и весь персонал мелькали белыми говорящими пятнами. Фух, кресло. Ноги упёрлись в металл. Отлично, родненькое креслице. Значит скоро.
– Слушаем меня. Тужимся, дышим и всё заново, – маленькая женщина с низким тембром голоса взяла всё в свои руки. Так это врач.
– Дышим! Тужимся! Умница! – доктор похлопала меня по руке.
– Я больше не пойду рожать, обещаю! – прошептала я в перерыве между потугами.
– Не болтать, дышите!
Собрав всю волю в кулак, я сжала перила кровати. Ещё разок!
– Уа-уааа-уааа! – крик моей доченьки разорвал тишину. Голоса врачей стали просто белым шумом. В этом мире была только я и чудо на моей груди.
– 4020, 57 см, богатырка крещенская, время родов 2:20. Всё, отдыхайте, мамочка. И за сыночком ещё приходите.