Мне не нужны были свидетели при вынесении вердикта о моем состоянии.
– Я, что заболел? – поинтересовался Дима, увидев поликлинику, куда мы ездили, когда он подхватил ангину.
– Нет, Дима, никто не заболел, просто мне нужно поговорить с доктором, – ответила ему я.
– Мам, ты же сама врач? – удивленно спросил он.
– Я доктор, который правит мозги, а мне нужен врач в другой области, – ответила я на его вопрос, когда мы поднимались к кабинету.
– В какой? – продолжил терроризировать меня своими вопросами приемный сын.
Оттого, что сама сильно нервничала, хотелось промолчать или осадить его любопытство, но я ответила: – После приема скажу, а ты пока посиди тихо в приемной.
Медсестра любезно приняла у меня Диму и увлекла его игрушками, похоже, я не единственная мать, которой не с кем оставить ребенка.
После того, как доктор проверил мои внутренности и визуально, и тактильно, и через аппарат, позволил мне одеться и сообщил: – Поздравляю вас, доктор Моне, с вашим мальчиком все хорошо и никаких признаков опасности нет. Растите малыша и относитесь к нему бережно!
На обратном пути Дима добил меня своими вопросами, и я честно ответила, что скоро рожу ему братика. Он поначалу не понял, что я сказала, а потом замер с довольным или даже пугающе довольным видом.
Вечером я объявила новость Семенову, который сначала умчался за цветами, а после предложил мне безалкогольное шампанское.
– Семенов, я беременна, а не больна циррозом, – возмутилась я, после чего мы распили самое вкусное игристое вино из нашей коллекции.
Настя вернулась ближе к вечеру, и на мой вопрос, где она пропадала, грустно с реально заплаканными глазами ответила, что была на поминках, а телефон потеряла.
– Поясни, пожалуйста, какие поминки, кто умер? – попросила я разъяснений у еще одной приемной, но великовозрастной дочери-уголовницы.
Настя рассказала, что, когда она работала в модельном агентстве, познакомилась с девушкой Викторией, в студенческие годы они были лучшими подругами. Да и теперь, почти десять лет спустя, поддерживали связь. Вика выбрала международную карьеру и уехала в Лондон работать юристом, а вчера в общем чате агентства сообщили, что она умерла, вернее ее убили, жестоко убили, прямо в доме. Известно, что скорее всего это сделали мигранты, возможно, Вика слишком вызывающе одевалась, но тот факт, что ее изрезали ножом, расчленили и отрезали голову, говорил об особой жестокости.