– Вы мужчины, как дети ей богу. Один генерал, другой полковник, все чего-то друг другу доказать пытаются, чувствую без женщины тут не обошлось, – сделала вывод я и достала из сумочки планшет.
В деле была замечательная подборка из фотографий жертв: одна при жизни, а вторая после убийства. Я решила вновь их просмотреть.
– Странно, но нашему маньяку ровным счетом наплевать, как выглядят его жертвы, ни одна женщина не похожа на другую: ни ростом, ни возрастом, ни прической и, если откровенно, большая часть из них даже не симпатичные. Ему от них нужно было другое, – вслух размышляла я.
– Глаза, – мрачно заметил Семенов.
– Нет, глаза – это только символ его желания. Думаю, что он хотел, чтобы они смотрели куда-то или на что-то, возможно, он художник или фотограф, который, как и все творческие люди, получает наслаждение от того, что люди любуются его произведениями, – продолжила размышлять я. – Или это может быть наказанием… Вечно смотреть на что-то отвратительное. Может быть, они, наоборот, не оценили его талант. А так как у нас не куклы-мумии, а глаза… Скорее даже второе… Тот, кто хотел бы восхищения, создавал бы зрителей, а не выковыривал глаза.
– Почему ты решила, что это он? – перебил Семенов.
– Я приверженка традиционных ценностей, – пошутила я в ответ и продолжила: – Он обладает харизмой, очарованием, но не красавчик, девушек с красивой внешностью в его коллекции немного, скорее всего, хорошо одевается и ухаживает за собой.
Уже в Гатчине на совещании я высказала свои предположения, но коллеги скептически отнеслись к портрету маньяка, намекнув мне, что это Питер, здесь каждый второй художник или фотограф, и все носят модные бренды и стригутся в барбершопах.
Судмедэксперт подтвердил мое предположение, что это мужчина: удары ножом были глубокие и сильные, иногда кончик ножа пробивал кость на позвоночнике, – женщина вряд ли могла нанести такой удар, и еще он сообщил очень важную деталь, наш маньяк оказался левшой, этого я не заметила.
После вводного совещания мы с Семеновым сняли номер в гостинице с красивым видом на парк и озеро Белое, неподалеку находилось второе озеро с названием Черное, но оно было уже в черте города.
После телефонного звонка детям мы с Семеновым прогулялись по мощеным дорожкам парка. Присмотрев уютное кафе, Семенов предложил перекусить в нем. За стаканом коньяка я поинтересовалась его мнением о расследовании.