Акива читал дальше, запинаясь, краснея и потея, про «долину смертной тени» (что было весьма к месту, учитывая состояние козы) и про «жезл и посох», которые должны успокаивать. Он неловко поводил рукой над головой козы, пытаясь изобразить нечто вроде благословения, хотя сам ни на грош не верил в успех этого предприятия. Коза лишь тяжело, предсмертно вздохнула.
«Ну вот, – с тоской подумал Акива, – сейчас она отбросит копыта прямо под звуки псалма, и старуха меня проклянет до седьмого колена… Или просто прибьет ухватом».
Но тут произошло нечто странное. Воздух в вонючем хлеву, до этого тяжелый, спертый, пахнущий болезнью и навозом, вдруг как будто посвежел, очистился. Исчез тот неуловимый, но неприятный кисловатый запашок, который Акива ощущал с самого начала. А коза… коза вдруг дернула ухом. Потом еще раз. Потом она медленно, с видимым усилием, подняла голову и издала тихое, слабое, но вполне отчетливое «Ме-е-е».
– Ой! Слыхали?! Жива! – ахнула Злата, всплеснув руками так, что чуть не сшибла с полки пучок сушеной полыни. – Белочка моя! Голос подала! Ой, святой человек! Ой, угодничек Божий! Молитва-то какая сильная!
Коза, тем временем, сделала еще одно неимоверное усилие и, шатаясь на дрожащих ногах, поднялась. Она мотнула головой, тряхнув ушами, и неуверенно шагнула к ведру с водой, стоящему в углу.
– Да она встала! Встала! Чудо! Всевышний услышал! – Злата бросилась к Акиве и попыталась сграбастать его руку, чтобы облобызать. Акива в ужасе отдернул ее, как от огня.
– Я… я ничего не сделал, почтенная, – пролепетал он, пятясь. – Это просто… совпадение… может, отвар ваш наконец подействовал… или она просто проснулась…
– Совпадение?! – взвизгнула Злата, и ее острые глазки сверкнули не хуже новых монет. – Да я три дня над ней убивалась, какие только травы не пихала, какие только заговоры не шептала – все без толку! А ты слово Божье сказал – и хворь отступила, как миленькая! Чудотворец! Настоящий цадик**! Послал мне Господь спасение через тебя!
Не слушая дальнейших сбивчивых возражений Акивы, который пытался доказать ей, что он обычный грешный человек, полный сомнений, и уж точно не цадик, Злата выскочила из хлева и тут же принялась орать на всю округу (вернее, на весь лес, так как людей поблизости не наблюдалось):
– Люди добрые! (Хотя какие там люди, одни сосны да елки). Чудо! У нас в лесу цадик объявился! Козу мою от смерти спас! Одним словом! Святой человек пришел!