В общем, слово за слово и все дружно помчались на небольшой участок, где два мага должны сойтись в дуэли. Противник Рагона переоценил свои силы, если сначала битва вроде шла на равных, то потом мой друг начал брать верх, причём он не пытался поскорее покончить со своим противником, а просто над ним издевался. Всё бы ничего, но второй брат, увидев, в каком плачевном положении находится его родственник, решил ударить обидчика со спины. Пришлось вмешаться и мне.
К сожалению, у этого недоумка не было магического амулета, защищающего от магии, из-за чего после моего удара он просто выгнулся дугой, а спустя несколько секунд рассыпался как песок. В результате погибло сразу два мага, а меня могли запросто обвинить в убийстве. Хорошо, что собралось много народу, были и другие маги, которые могли подтвердить, что моего наставника хотели ударить со спины.
– А ты чего молчишь? – Обратился ко мне Зоран. – Тоже ни в чём не виноват?
– Моя вина очень сомнительна, – сообщил я императору. – Есть множество свидетелей, которые подтвердят, что я просто прикрыл своего друга. Мы с ним многое прошли, я не мог просто стоять и смотреть, как его убивают в нечестной схватке.
– Неужели ты не мог просто его обездвижить? – Вздохнул глава государства. – Знаю, вам обоим подобное под силу.
– Да как-то так случайно получилось. Я на самом деле не хотел его убивать, но ведь никто и не пострадал, кроме этого негодяя.
– Негодяя, – повторил император. – Все кругом негодяи, а вы у нас два невинных человека, которые и мухи не обидят. Вот, полюбуйтесь.
С этими словами он выложил на стол две стопки бумаг. На одной из них были жалобы на меня, а на другой – геройства Рагона, его стопка раза в два больше, это я заметил сразу. Ничего нового из этих доносов я для себя не узнал, довелось ознакомиться с ними задолго до этого момента. Дворяне жаловались на мою чрезмерную жестокость, кровожадность и несоблюдение законов. Хотя была всего пара случаев, когда пришлось жёстко разобраться с аристократами, которые посчитали мои владения своими. Точнее они обижали крестьян, пользуясь своей безнаказанностью. Всё стало как прежде, часть дворян считали себя неприкосновенными, поэтому думали, что если побьют мужика за то, что он не достаточно резво ушёл с их дороги, то ничего им за это не будет.