После домашнего обеда заслуженный психотерапевт, с подкрученными усами и в прекрасном расположении духа, прилег поспать на полчасика. Закрыл глаза, аккуратно разложил усы, чтобы не помялись, обнял подушку и вдруг раздался… короткий звук зеленого цвета! Не громкий, но очень четкий зеленый звук, похожий на хлопок ладоней. В следующее мгновение он увидел татуировку Изабель, но с неожиданного ракурса: она на него смотрела снизу, а он на нее – сверху. Теперь она неприятно кривила тонкие синие губы, будто укоряя: «Никак ты без меня, доченька, жить не сможешь. Мама – главный в твоей жизни человек».
Косулин потряс головой, потер глаза, сплюнул и чихнул. Ничего не изменилось – мать Изабель смотрела все также снизу, только теперь ее чуть потряхивало: тоненькие коленки дрожали мелкой дрожью и нестерпимо хотелось в туалет. Что за чертовщина??? Он вскочил, быстро-быстро перебирая непривычно тонкими ногами, побежал в туалет.
Это было как сель, мощный грязевой поток, обрушивающийся во время ливней и сметающий все на своем пути. Он вспомнил, какое большое значение имело для его клиентки наличие двух изолированных санузлов в квартире и ее нежелание жить вместе с молодыми людьми как раз из-за таких природных явлений. У Косулина никогда не возникало проблем с желудком, он любил все острое и с удовольствием ел на азиатских улицах. Пережитое казалось чудовищным новым опытом, который совершенно не хотелось повторять.
Слава Богу, первый раз он почти сразу вылетел из нее обратно. Опять короткий зеленый хлопок, и мокрый от ужаса Косулин рухнул на кровать в своей спальне. Усы раскрутились и жалко свисали на мокрую бороду.
После двадцатилетней битвы с Лидой за возможность спать с открытым окном, ее обвинительного насморка и его головных болей по утрам, наступил долгожданный мир: они разъехались по разным спальням. Ему досталась маленькая Илюшина комнатка (сын переехал в комнату старшей дочери, которая теперь жила отдельно), жена отстояла спальню.
Что за странный мир, в котором взрослым приходится ютиться вместе, а детям для полноценного развития необходимо отдельное пространство? Илюша занял комнату сестры, потому что она больше и подходит для игр, письменного стола, чтобы делать уроки, и тонны Лего, в которые он больше не играет. А Косулину ничего из этого не нужно: ни во что он не играет, уроков не делает, игрушек у него нет, а вещей мало. Все лучшее – детям. Ему, главное, покой и приоткрытое окно по ночам. В Илюшиной окно было старое с форточкой.