– Когда проверяли Разлом? – спросил Потап, который до этого стоял в стороне и разговаривал по телефону.
– Я не знаю, но охрана должна была это сделать перед тем, как Ведомство выпишет разрешение.
– Позовите сюда охранников, – велел Потап.
Он был темнее тучи и нервно переступал с ноги на ногу. Пока представитель торопливо шел к посту, Потап повернулся к своим и сказал:
– Звонил в больницу. Вроде легче стало, уже пришли в себя.
Мы все с облегчением выдохнули, ведь на их месте мог оказаться любой из нас.
Охранники подошли и рассказали о том, что они заступили на пост только сегодня утром и не получали задания проверить Разлом, а до этого здесь дежурили другие.
Все, что сегодня произошло, показалось мне очень странным. Каким-то непостижимым образом все совпало.
Влад и Потап договорились завтра вместе пойти в Ведомство, чтобы запустить разбирательство и контролировать его. В это время представитель записывал в специальный бланк нашу добычу. Как оказалось, мы в три раза обошли «Сириус».
После того как мы погрузили добычу в багажники двух арендованных машин, я подошел к Потапу и вполголоса проговорил:
– Помнишь о нашем уговоре?
Потап недовольно сморщился, но вынужден был кивнуть. Уговоры между охотниками были тверды, словно камень. Никто и никогда не нарушит слово, иначе все от него отвернутся.
Первым делом мы заехали к скупщику и продали все, что вынесли из Разлома. На это раз нам удалось заработать полторы тысячи рублей, которые мы поровну поделили между собой.
– Давно столько денег в руках не держал. А как они пахнут, – уткнулся носом в новенькие купюры Соловей.
Мы уже сели в поезд и ждали отправления.
– Да-а-а, теперь заживем. Интересно, как Потап будет уступать нам первую очередь? Неужели сам будет звонить и говорить о дате открытия? – спросил Вязов.
– Нет, конечно. Но теперь он будет брать пропуск не на первую дату, а на следующую. Поэтому Владу все равно придется частенько наведываться в Ведомство и узнавать, когда открываются Разломы, – ответил я и достал из кармана листок, в котором гувернантка написала перечень учебников.
У Марии Ильиничны был ровный красивый почерк с витиеватыми буквами. Я словил себя на мысли, что думаю о ней гораздо чаще, чем следовало. Даже Лиза позабылась.
Зашел я в общежитие поздно вечером, потому что после поезда прошвырнулся по магазинам. Купив все необходимое, я решил в кое-то веки побаловать себя и прихватил еще баночку красной икры и небольшой сметанный торт. Торт я съел сразу же, даже не стал дожидаться, когда вскипит чайник. Икру я решил оставить на завтра, поэтому лег в кровать и быстро заснул.