Тот охнул и чуть не свалился, но в ту же секунду сформировал огненный хлыст, однако воспользоваться им не успел. Размахнувшись, я ударил его кулаком в призрачной перчатке по скуле. Олег упал и схватился за щеку.
– Помогите! Он меня убивает! – завопил он, пытаясь отползти и махая передо мной горящей рукой.
Из лопнувшей кожи на скуле текла кровь.
– Не позорься, Палкин. Вставай и сражайся, – я отступил на пару шагов, давая ему возможность подняться.
Вдруг он ринулся ко мне и схватился двумя горящими руками за мои ноги. Они были закрыты призрачной броней выше колена, поэтому ожог я не получил. Палкин, поняв, что его подлость не удалась, испуганно отпрянул и пролепетал:
– Я не хотел.
– Поздно, – сухо ответил я и, схватив его перчаткой за горящую руку, резко вывернул.
– Стой! Я сдаюсь! Сдаюсь! – закричал он и застучал по полу ринга второй рукой.
В это время купол над нами пропал, и я увидел встревоженное лицо Ефима Прохоровича.
– Ты в порядке? – он поднялся на ринг и внимательно оглядел меня.
– Да, а что?
– Столько огня. Думал, ты весь уже в ожогах, – он с облегчением выдохнул, когда убедился, что на мне даже одежда не пострадала.
В это время сзади послышался плаксивый голос Палкина:
– Он мне руку сломал, лицо разбил и колено выбил. Это не по правилам! Пусть его дисквалифицируют!
Я обернулся и увидел, что он жалуется своему преподавателю. Между тем члены жюри о чем-то жарко переговаривались.
– Не волнуйся, ты ничего не нарушил, – сказал Ефим Прохорович.
– Я и не волнуюсь. Что они так долго решают? – кивнул я на магов.
– Призрачные маги редко участвуют в соревнованиях, поэтому не совсем понятно, как тебя судить. С одной стороны, ты его просто бил, но с другой, применял при этом призрачное оружие и броню, которые создал с помощью своей магии. Главное условие соревнований, применять только магию, поэтому жюри теперь решают, удар кулаком в призрачной перчатке подходит под это условие или нет.
Между тем Палкина спустили с ринга и привели к нему лекаря, который после осмотра смазал рану на лице мазью и ушел. Его крики насчет сломанной руки и выбитого колена оказались ложью.
Мы с преподавателем спустились с ринга и отошли в сторону, ожидая вердикта жюри. Я совсем не волновался, в то время как Ефим Прохорович стучал ногой и хрустел суставами пальцев. Победа приносила награду не только студенту, но и преподавателю и всей академии.