Во время совещания генералитета вермахта стала слышна орудийная канонада со стороны аэродрома, на который прилетел Гитлер. Некоторые члены совещания тут же предложили фюреру вылететь из Запорожья, но тот категорически отказался. Гитлеру было стыдно бежать от русских. Он сказал, что это может произвести крайне скверное впечатление. Совещание продолжилось. Но недолго. По данным немецкой разведки, танковые части советских войск слишком близко подошли к городу и промедление в такой ситуации крайне нежелательно. Тогда Гитлер пошёл на хитрость. Под предлогом срочной встречи с Гудерианом он отправился на аэродром. Там орудийная канонада была уже слышна очень отчётливо. По сведениям бывшего генерал-полковника Вермахта Курта Цейтцлера, советские танки были всего лишь в пяти километрах, и их с большим трудом сдерживал бронепоезд с ракетными установками. Сначала взлетели самолёты прикрытия, а уже потом поднялся в воздух самолёт с фюрером и взял курс на Винницу.
– Дела идут в гору! – прокричал Фёдор, неся на плече свою часть противотанкового ружья. – И когда мы только этих нехристей вконец прогоним? Берлин брать будем, Ваня?
Вторая половина досталась Ивану. После тихого госпиталя он снова оказался на передовой, в самом пекле. Отделение к его возвращению было сохранено стараниями Фёдора, выполняющего обязанности командира, но не все дождались Ивана. В последних боях Фёдор потерял двоих бойцов. Близорукого Мирона убило наповал осколком снаряда ещё перед Харьковом. Второго наводчика отправили в госпиталь, а пополнения как не было, так и не предвиделось, да и с боеприпасами дело обстояло не лучшим образом. Иван, как только принял отделение, так не раз бегал хлопотать у лейтенанта людей, но чёткого ответа так и не получил.
– У нас по-другому не бывает, – ответил Иван.
– У кого это у нас? – спросил Фёдор.
– У русских, – объяснил Иван. – Кто только не приходил нас завоёвывать. И татары, и французы, и поляки, и ещё чёрт его знает кого не заносило в наши края. Да и немцы уже не первый раз сюда суются. Однако всем по шеям надавали. До Парижа доходили. И сейчас до Берлина дойдём. Точно дойдём.
– Согласен… Смотри, командир, деревня какая-то, – показывая рукой вдаль, сказал Фёдор. – Не иначе там и остановка намечается.
Подойдя ближе, они увидели почти оторванную вывеску на деревянном столбе.