– Вы чемпион по стрельбе?
– Да, многократный
– Почему вы начали стрелять по безобидно шалящим ребятам именно в этот момент?
– Потому что у них кончились патроны и я смог встать в полный рост.
– Я ПРАВИЛЬНО ПОНИМАЮ, ЧТО ВЫ СТРЕЛЯЛИ ПО БЕЗОРУЖНЫМ МОЛОДЫМ ЛЮДЯМ, БУДУЧИ СВЯТО В ЭТОМ УВЕРЕННЫМ, И ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ МАСТЕРСКИ ОТСТРЕЛИТЬ ИМ, СКАЖЕМ, МИЗИНЕЦ НА НОГЕ, САДИСТСКИ ОТСТРЕЛИЛИ ДВЕ ПИПИСЬКИ И САМУ ГОЛОВУ, ВМЕСТИЛИЩЕ КУЛЬТУРНЫХ ТРАДИЦИЙ КОРЕННЫХ НАРОДОВ МЕКСИКИ?
– Э-э-э, – ответил бравый стрелок и уехал на восемь лет в мексиканскую тюрьму, где протянул пару дней…
ПОСЛЕ ЭТОГО ПОКАЗАТЕЛЬНОГО СЛУЧАЯ КАЖДЫЙ ВООРУЖЕННЫЙ ДО ЗУБОВ ПОЛИЦЕЙСКИЙ ОТВЕРНЕТСЯ ОТ СИТУАЦИИ, КОГДА КТО-ТО КОГО-ТО ГРАБИТ ИЛИ УБИВАЕТ, И СДЕЛАЕТ ВИД, ЧТО ПИСАЕТ НА ГАЗЕТНЫЙ КИСОК ИЛИ ИЩЕТ НА АСФАЛЬТЕ ДЕНЬГИ.
Вот в таких условиях служили ребята, сражающиеся с наркотрафиком из Колумбии, так начал служить и я, слабо понимая, что делать «если»… Первое, что произошло в академии, меня спросили, почему я без своего оружия? Я ответил, что привезти пистолет или автомат из РФ в Мексику можно, но для этого меня должны звать как минимум Димой, а партийный псевдоним у меня должен быть «Димон». Мне тут же вытащили из-под стола ящик, в котором лежали десятка два пистолетов и полведра патронов россыпью – угощайся… Я всмотрелся в оружие и вдруг понял, что с ним что-то системно «не так». Все пистолеты имели мушку, но не имели выбитых с концами целиков.
– А что с целиками?
– Так в Мексике жарко, все бандосы в трусах, а целик живот царапает, вот его и выбивают. Для форсу бандитского и сообразно моде. В упор не промажешь!
Я отказался брать чужой пистолет, не хватало еще вляпаться в историю со стволом, на котором вполне мог висеть десяток-другой заказных убийств, и сделать-таки международную сенсацию. «РУССКИЙ КИЛЛЕР», «Многолетняя тайна раскрыта, нити вели в Питер. Мафия бессмертна» (с).
Тем не менее мы гоняли на стрельбище, где я веселил местных служивых попаданиями в горящую спичку, монетки и открывал бутылки выстрелом. На соседнем рубеже из автоматов стреляли очень дорого одетые люди.
Примерно через месяц профессор Рудольфе Альварес Аювар, директор академии, попросил меня присоединится к нему в поздравлениях «очень важного человека». При этом профессор делал таинственное лицо снегурочки, зовущей Деда Мороза. Я был «совершенно свободен до понедельника», поехали. Приезжаем, я в форме, правда, в американском де-зерте, но с нашими знаками отличий. На полигоне стоят в ряды пластиковые столы, а за ними… сидит какая то стопроцентная братва, словно сошедшая из «От заката до рассвета»: золотые цепи толщиной в палец на ноге, перстни и браслеты, золотые зубы. Чисто голосование на выборах цыганского барона в Урюпинске. Я подумал: «НАДЕЮСЬ, СНИМАЮТ ВСЮ ЭТУ ОРГИЮ ТОЛЬКО ОНИ…» Потому что мне захотелось арестовать себя самому и, направив лампу в бяки, спросить: