Несмотря на то, что данная черепномозговая экспертиза не дошла до своей заключительной кульминации, внимание Вовы привлекло состояние мозолистого тела, которое вместо природного окраса имело чернильные пятна.
– Тимофей! – грубовато позвав санитара – Записывай, на мозолистом теле обнаружены неестественные пятна чернильного цвета, пиши!
Два следака навострив уши, синхронно подошли вплотную к Вове.
– Что это значит? – потеряв прежний гонор и уже по-мальчишески запуганно спросил один из них.
– По-быстрому не получится, мне нужно досконально изучить весь мозг и произвести фиксацию, а уж потом все остальное.
– Мы так не договаривались! – рявкнул другой – Мы сразу уведомили о важности нашего присутствия.
– Если вы и дальше хотите получать мое полное, развернутое заключение, то попрошу вас оставить меня наедине со своей работой. – сохраняя спокойный тихий тон, который был свойствен Вове в момент раскаленной, рабочей обстановке. – Вас позовут, потом.
Когда мозг неизвестного и уже умершего мужчины предстал перед Вовой, во всей своей развернутой форме подобно гирлянде, вырезанной из цветной бумаги, он несмотря на то, что считал нужным – получение полного гистологического анализа, всё же определил причину смерти.
Ещё раз рассмотрев досконально каждый внутренний орган и собрав в одну массу, включая и мозг, Вова вернул внутренности в брюшную часть. Еще недавно бурлящая и полная жизни алая кровь стекала по желобам секционного стола, отправляя некогда наполненные жизнью и счастьем моменты, а также прочие воспоминания – в недра утилизации. Дабы избежать неприятного запаха во время прощальной службы с покойным, тело было необходимо наполнить формалином разбавленным со спиртом, а так же тампонами из бинтов.
Потратив на экспертизу несколько часов, Вова сначала помыл свои руки в специализированном растворе, нейтрализующем тот самый трупный запах, шлейф которого до сих пор тянулся в его воспоминаниях. Признаться чуть ли не каждый раз приступая к омовениям он заново становился центральной фигурой насмешки. Неумная баба, живущая уже давно своей жизнью, так злобно и нелепо являлась прародительницей крепко вшитого комплекса.
Перейдя после секционного зала в свой личный кабинет, Вова вновь помыл руки очередной серией гигиенических средств, в которую входили: твердое хозяйственное мыло, гель для мытья посуды, а у ж после два вида туалетного мыла с сильной парфюмерной отдушкой. Убедившись, что кисти его рук благоухают ароматом лесных ягод, Вова сев за рабочий стол, приступил к составлению заключения. Пропустив юридические и медицинские термины его текст стоит перевести как свидетельствование того, что смерть наступила от химического фактора, а точнее от отравления психотропным препаратом под названием Флазопин, сочетаемого непосредственно с большой дозой алкоголя, количество промилле Вова разумеется не установил, как и не закончил собственно само заключение, ибо требовались полноценные результаты анализов трупа.