– Через их хутор фашисты гнали женщин с малыми детьми, – начала она свой рассказ.
– Откуда они?
– Да я не знаю, только тётка Параша говорила, будь-то из лагеря они, – ответила Лида и продолжила свой рассказ. – Так вот в хуторе фашисты отобрали у женщин детей и сбросили их в колодец.
– Як же так, чем детки виноваты?
– Наши когда пришли в Студёное сначала и понять не могли, почему кони шарахаются от колодца.
– Разве никто из жителей не бачив, что ироды проклятые сробили?
– Да ни, они, как и мы прятались, случайно кто-то бачив, что женщин гнали и всё.
– Ой, Господи милостив! Як же ты, попустив такое? Что же это робится на белом свете, – мать ещё долго причитала и всхлипывала, ворочаясь на кровати, а Лида уже давно спала.
В 1945 году при форсировании Одера Ивана тяжело ранило в голову, он долго лежал в госпиталях и Лида с матерью даже ездили к нему в госпиталь. Там он познакомил их с военврачом Катей, которая вытащила его с того света.
В этом же году умерла бабушка Паня, не дожив до Дня Победы меньше месяца. Бабушку привезли отпевать в Ивановскую церковь в Эсмань. Лида стояла с матерью в душном от чада свечей и ладана Храме и под успокаивающее и не понятное ей пение батюшки вспоминала, как поначалу боялась бабушки Пани, как она ей не понравилась, но потом болезнь Лиды сблизила их, они стали родными и близкими.
После многочисленных госпиталей вернулся домой брат, он приехал с женой Катей. После ранения у него стояла пластина в голове.
В школе после войны не хватало учителей, и Иван пошёл работать учителем математики, как ему и предсказывал отец.
Лида больше в школу не вернулась, она работала вместе с матерью в колхозе и на уговоры брата, продолжить учебу не соглашалась.
Отец домой вернулся уже в пятидесятых годах, когда Лида была совсем взрослая, а у Вани подрастал свой сын. Однажды ночью, проснувшись, Лида услышала разговор родителей на кухне.
– Так вот, – говорила мать отцу, – скотину и птицу всю фриц побрав, а что не нашёл, так полицаи забрали, ох и звери же они были. У нас в хате жил, какой-то важный офицер, благодаря этому офицеру и его денщику Ваню не угнали в Германию.
– Ты этого ещё кому-нибудь не скажи, я в сельсовете сейчас работаю, мало ли люди узнают, – перебил её отец.
– А как было выживать, Демьян, при фашистах? Вон и дочь нашу чуть не "угробил" полицай, он ведь её на морозе по улице в одном исподнем таскал.