Только когда мужчины одевшись, вышли из чума, Лида словно, проснулась от сна, или вышла из оцепенения, сказала хозяйке:
– У меня родители на Украине, я им напишу, чтобы прислали табак и чеснок.
– Хорошо, это очень хорошо!
Лида стала раскутывать Толю, чтобы переодеть.
– Ты что делаешь, так бери со шкурами, – остановила её хантыйка, – холстину только потом вернёшь, она дороже всех шкур, это память о родителях, матушка сама вышивала.
– Спасибо тебе, – поклонилась Лида и протянула хантыйке деньги.
– Не надо, – резко сказала, как отрезала хозяйка. – Ты у меня теперь частая гостья будешь.
– Сын будет долго болеть?
– Зачем будет болеть? Выздоровеет! А ты просто ко мне в гости приходи.
– Хорошо.
– Вот тебе, – хантыйка протянула Лиде банку с взваром. – Надо ещё три дня ребёнка натирать и укутывать в холстину и шкуры, тогда тепло придёт – холод из тела уйдёт.
Лида вернулась домой с надеждой, положила Толю на кровать, присела к столу. "Это как же так? Надо домой писать, а как? Отцу значит повинится и в ноги поклониться… Ну, нет! Напишу лучше маме".
Лида достала тетрадь и вырвала из неё двойной листок, положила его перед собой, снова задумалась и, взяв ручку, начала писать:
" Уважаемая, Екатерина Петровна! Пишет вам с далёкого Севера ваша дочь Лида".
– Ух! – Лида вытерла испарину со лба, поправила платок. – О чём писать-то, столько времени уже прошло? – она задумалась и продолжила:
"За всё-то время, что мы с вами не виделись, я уже и в шахте успела поработать, а сейчас вот на Севере в лесу работаю.
Жизнь меня свела с хорошими людьми. Я познакомилась в поезде с Сашей, и теперь он мой муж. Живём мы хорошо, мой Саша герой – разведчик…
В письме всего и не расскажешь. Времени много прошло, чай не один год пролетел, как я уехала из дома.
Недавно я родила сына Толю, он сильно болеет, много врачей лечили и смотрели мальчика, ничего не помогало. Сейчас его лечит хантыйка, это местных жителей, так называют, они здесь на Севере "спокон веку живут".
Если затаили на меня обиду, что покинула родной дом и оставила вас, то прошу меня, непутёвую дочь, простить, а я уже всех давно простила и обиды ни на кого не держу.
Прошу, родная матушка, по возможности выслать мне табак и чеснок, это хантыйке за лечение сына надо отдать, а ещё сухофруктов. Свежие, боюсь, не дойдут, замерзнут. Морозы здесь лютые бывают, зима не в пример нашей.