Сафронов отмечает, что: «ареал бобра в раннеисторическое время охватывал лесную зону северного полушария. Бобры достигали наибольшей численности в зоне широколиственных лесов, проникая вместе с пойменными лесами далеко в зону полупустыни, степи и лесотундры».
Но мы уже отмечали ранее, что в эпоху мезолита зона широколиственных лесов доходит до шестидесятого градуса северной широты и во время климатического оптимума голоцена, её граница располагается севернее современной на шестьсот километров. Сафронов пишет, что: «на юг бобры могли спускаться по поймам лесов больших рек, однако на стоянках неолита – ранней бронзы – костей бобра нам не известно; в Скифское время они обнаруживаются в памятниках степной зоны: Никольское (Днепропетровская область) и Новогеоргиевка (Кировоградская область) поселения, а также Тырнавское городище в Саратовской области, городище Бисовское (Сумская область)».
Отсутствие на стоянках неолита – ранней бронзы юга Восточной Европы костей бобра, естественно не свидетельствует как о наличии у жителей данных территорий древнего и ярко выраженного культа этого животного, так и о значительном количестве бобров в местных лесах.
Обратимся к археологическим материалам восточноевропейского Севера. Так Ошибкина отмечает, что уже на мезолитической стоянке Нижнее Веретье (бассейн озера Лаче), датирующейся седьмым тысячелетием до нашей эры обнаружены кости лося, северного оленя, бобра, куньих, медведя, волка, собаки. «Второе по значению место занимает бобр», – пишет она. Кости бобра найдены также на мезолитических стоянках Погостище (на левом берегу реки Модлоны, недалеко от впадения в озеро Воже), Ягорбская (в центре Череповца, у впадения реки Ягорбы в реку Шексну). Исключительный интерес представляет также материал мезолитического могильника Попово (берег озера Лаче, Каргопольский район), относящегося к седьмому тысячелетию до нашей эры. Здесь выявлены остатки тризны (в заполнении могильных ям много мелких углей), стойкая традиция посыпания покойников красной охрой и стабильный набор сопровождающих умерших жертвенных животных – лось, бобр, собака, водоплавающая птица. Ошибкина отмечает, что на этих территориях: «Уже в мезолите в случае смерти сородича было принято устраивать что-то вроде поминального пиршества, для чего убивали лосей, бобров и собак».