На миг в глазах матери скользнуло скорбное выражение, и я почти уверовала, что достучалась, что смогла уговорить её. Конечно, братец никуда не уйдёт из квартиры, но она оформлена на нас с ним, и если я от своей доли откажусь в его пользу, пусть делает здесь что хочет, а мы с мамой снимем квартиру и заживём спокойно.
Поток слёз из моих глаз хлынул с новой силой от ощущения прорыва к этой окостеневшей в собственных убеждениях душе. Но я рано радовалась. Гневно скривившись, мама сбросила с себя мои руки и зашипела:
– Кто эгоист?! Женя эгоист?! Ты на себя посмотри! Единственный мужчина в семье остался, и того ты меня лишить хочешь! Никуда я с тобой не пойду! Не брошу Женечку! Ему суд грозит и как никогда нужна поддержка семьи! Какая же ты бессердечная! Помощи от тебя не дождёшься. Каждый раз унижаться приходится!
Я хоть и привыкла к несправедливости по отношению к себе, но последние слова матери меня, мягко говоря, ошарашили. Я не стала напоминать о том, что семья все эти годы существует за мой счёт, что я, рискуя всем, уже неоднократно договаривалась с кредиторами Жени и отдавала в уплату его долгов последние свои деньги. В этом просто не было смысла. Моя помощь всегда воспринималась в этом доме как само собой разумеющееся, и начни я заявлять сейчас, мать точно упрекнула бы меня в жадности.
Я взглянула на неё в смутной надежде, что она поймёт. Сболтнула лишнего, с кем не бывает, но холодный взгляд был непреклонен. Я никто для неё и всегда была никем, потому что мне не повезло родиться девочкой.
Не говоря ни слова, я прошла к себе в комнату, вынула из шкафа потрёпанную дорожную сумку и стала складывать в неё вещи. Я не знала, куда мне идти, но точно знала, что не смогу здесь больше оставаться. То и дело стирая с лица капли слёз, я бездумно забрасывала в сумку бельё, обувь, одежду. А когда закрыла её и вознамерилась выйти из комнаты, напоролась на горящий ненавистью взгляд.
– Ты куда это собралась? – спросила мать, скрещивая на груди руки и закрывая мне проход. – Обидеться решила? Только не говори, что хахаля нашла. Не поверю. Кому ты нужна такая, рыжее недоразумение? Ведёшь себя как дитятка малая.
– Пропусти меня, – потребовала я, не повышая голоса. – Мне плевать, куда я пойду. Лишь бы от вас подальше.
– Приползёшь, когда он выгонит тебя на улицу. Только не жди, что тебе здесь будут рады.