Мы бросились к его мастерской.
Дверь была заперта. Изнутри не доносилось ни звука. Мы стучали, звали его – тщетно.
– Может, он ушел по делам? – с надеждой предположила Сарра.
– Возможно, – я посмотрел на запертую дверь с тяжелым предчувствием. – Подождем здесь.
Мы просидели на пыльном полу в коридоре несколько часов, но Сайлас так и не появился.
Отчаяние начало подкрадываться снова. Что, если он просто… исчез? Или не захочет нам помогать, узнав, в какую переделку мы попали? Связываться с теми, кто навлек на себя гнев Гораса, было опасно.
– Кайрос! – вспомнил я. – Атлант-изгой! Он казался напуганным, но может, он еще не улетел? Может, у него есть что-то ценное, что можно продать? Или он знает какой-то выход?
Это была слабая надежда, почти безумная, но мы ухватились за нее.
Мы снова спустились в темные, гнилые лабиринты «Осадка», к его лаборатории.
Дверь была выломана окончательно, петли сорваны. Внутри царил еще больший хаос, чем раньше. Кто-то явно вернулся и перевернул здесь все вверх дном.
Оборудование было разбито вдребезги, стеллажи опрокинуты. Но самое страшное – в углу, среди обломков, валялись те самые транспортные контейнеры, которые Кайрос упаковывал для побега. Они были вскрыты, их содержимое разбросано или унесено. И на одном из контейнеров я заметил темное, засохшее пятно… очень похожее на кровь.
– Его… его схватили? Или убили? – прошептала Сарра, прижимая руку ко рту.
– Похоже на то, – мрачно ответил я. – Кто-то искал что-то у него. И нашел. Или не нашел.
Мы вернулись на средний уровень, к мастерской Сайласа.
Сердце сжималось от страха и безнадежности. Мы были одни. Абсолютно одни в этом огромном, враждебном городе, без денег, без корабля, с приговором, висящим над головой как дамоклов меч.
Просидели у его двери до позднего вечера, почти потеряв всякую надежду.
И он появился.
Сайлас шел по коридору, насвистывая какую-то мелодию, выглядел уставшим, но вполне довольным.
Увидев нас, он изобразил на лице крайнее удивление и беспокойство.
– Ребята! Вы еще здесь? Что случилось? Вид у вас… – он осекся, увидев наши лица. – Ох, святые глубины! Дошли слухи… про корабль Гораса… Неужели это правда? Пятьдесят тысяч?! И неделя?! Какой ужас! Бедные вы мои, бедные! Как же так угораздило?
Он затащил нас в свою мастерскую, усадил, снова налил какой-то мутной бурды, причитая и охая. Его сочувствие казалось искренним.