Майор Ершов, не подозревая о том смятении, которое он внес своим неожиданным появлением среди участниеов экспедиции, продолжал свой полет. Никаких наземных поселений или объектов он не обнаружил. Пейзаж под крылом истребителя тоже был странным. Ни полей, ни автострад, ни заводов. В общем, ничего, что указывало бы на присутствие людей. Справа, до самого горизонта тянулся огромный каньон, названия которому Ершов не знал. Каньен не был даже указан на его картах.
– Ничего не понимаю, – проговорил Ершов, проверяя кислородную маску. Кислорода было достаточно. – Если бы даже я летел над самой большой пустыней, то она все равно должна уже была закончиться.
В этот момент далеко на горизонте, появился гигантский пик Олимпа, самой высокой горы Марса. Она была настолько огромной, что Ершов невольно вжался в кресло пилота, и изменил курс. Гора Олимпа осталась слева от него по курсу.
– Неужели Эверест? – размышлял Ершов, находясь в полном недоумении. – Сомнительно. Насколько я помню, высота Эвереста чуть больше восьми тысяч метров, – а тут,– он поднял голову, попытался на глаз определить высоту гигантской горы. – Километров двадцать, а может и больше, – от подобных цифр ему стало жарко.
Истребитель продолжал лететь заданным курсом. Майор Ершов, сидя в кресле пилота, хладнокровно анализировал сложившуюся ситуацию. Он понимал одно, с момента когда он принял бой с неизвестным объектом, на Земле произошли странные и необъяснимые, а возможно, даже катастрофические события.
Глава 10
«Неужели сильное землетрясение? – размышлял Ершов, окидывая взглядом горизонт. Небо было чистым, солнце висело в зените. – Может, астероид упал, вот и выросла гора от ударной волны», – от этих мыслей Ершову стало не по себе. Он понимал, если на Земле произошла катастрофа, то кроме их четверки в живых, пожалуй, никого не осталось. Неужели они единственные люди на всей планете?
– Нет, нет, – в слух возразил самому себе Ершов. – На всемирный апокалипсис это не похоже. Хотя поверхность Земли изменилась до неузнаваемости. А что если… – в голову Ершова вдруг пришла одна сумасшедшая мысль, и он, сжав зубы, стал набирать высоту.
Истребитель в считанные секунды преодолел отметку в десять тысяч метров. Потом пятнадцать. Двадцать. Двадцать пять. Тридцать. Сорок! Ершов не верил своим глазам. Двигатели работали без перегрузок, все системы работали в штатном режиме. А главное, уровень топлива, словно замер на одной отметке.