– Не пойду замуж, – кричала и вырывалась из захвата, – я там дважды была, не понравилось мне.
Не нашла лучше способа, чем сказать правду. По закону подлости, именно в этот момент, тело решило, что с него хватит. Голос охрип, ознаменовав начало простуды.
– Бедняжка, совсем умом тронулась. – Посочувствовал кто-то. Судя по голосу, мужчина.
Я бы и кусалась, и даже дралась, но мешок на голове, который прозвали ритуальным и почему-то священным, не позволял этого сделать. Как по мне, то сельчане просто не придумали способа лучше, чтобы спрятать такую “неземную красоту” и жених не дал деру раньше времени.
– Линея, – прикрикнул мужчина, считавший себя моим отцом, – перестань сопротивляться, вождь выбрал тебя, это великая честь.
Ага, потому-то его доченька сбежала ночью в холодный лес, босая и без одежды. Видимо, смерть была предпочтительней “чести”. А я и вовсе не Линея, Ленка я, и замуж за дикаря, пусть он хоть трижды вождь, не горела желанием.
– Вы ошиблись, – продолжала кричать, – не надо меня замуж отдавать, я полезная.
– Что она там кричит? – Возмущался кто-то из сельчан, судя по количеству голосов и шуму, на представление сбежались все. – Болезная? Так, мы давно знаем.
Сами они болезные, причем на всю голову.
– Женишок сам откажется от полудохлой меня, как только увидит. – Приняла решение, перестав сопротивляться, повиснув в чьих-то руках.
Под гул толпы и громкие улюлюканья, меня доставили в пункт назначения. Ночная прохлада немного остудила мой пыл и освежила мысли. Я всегда умела быстро реагировать в критической ситуации, и это не раз спасало мне жизнь. Шестеренки в голове быстро заработали, появилось несколько идей, как быстро сплавить нежеланного мужчину. Собственно, их я и собиралась претворить в жизнь.
Не знаю, сколько мы так стояли и где, сквозь ткань практически ничего не было видно, лишь раз, свет от факела мелькнул где-то близко с моей головой. Послышался тяжелый скрежет, открывающихся ворот. Стихли все голоса. Каждая клеточка в теле напряглась, я нутром почувствовала опасность, словно хищник собирался разорвать всех нас на части. Показалось, что люди вокруг испытывали похожие чувства.
Хватка на моих руках ослабла. Ощутила нервную дрожь того, кто удерживал меня на месте. Страх и опасность витали в воздухе. Наступила полная тишина, только звук чьих-то тяжелых шагов и хруст снега нарушали ее.