Только в этот момент я задумался о том, каковы были мои шансы посадить корабль на поверхность без телеметрии и автоматики. Я его сажал не просто «на руках», но еще и «без глаз». Реверсивные двигатели замерли, и встала тишина.
Если все хорошо, то мы неподвижно зависли в нескольких десятках метров над поверхностью и сейчас шлепнемся вниз под тяжестью туши корабля. Ощущение свободного падения пробудило во мне ужас.
Я машинально развел веер маневровых двигателей в посадочное положение и вдавил пальцами все восемь клавиш, дав им максимальную тягу, чтобы создать «воздушную подушку» под брюхом корабля и смягчить удар приземления.
Течение времени в такие моменты не имеет смысла. Не знаю, сколько я ждал слепого приговора, но толчок посадки все равно оказался неожиданным. Меньше всего я ожидал, что он окажется настолько легким и мягким.
– Корабль на поверхности,– объявила Итера.– Протокол управления двигателями возвращен капитану.
Я все еще сжимал бесполезный штурвал. Каким-то чудом мы сели. Но только я и Итера понимали глубину этого чуда.
Ксавер сорвался с капитанского кресла и подскочил ко мне:
– Мерзавец, ты еще ответишь за эти выходки. Итера, выведи на экран изображение внешних камер.
– Не могу,– вздохнула та.– У меня нет к ним доступа. Это протокол Северина. Он меня отлучил от всех систем корабля. Только он и может вернуть.
– Дружочек,– ядовито прошипел Ксавер.– Верни ей, что забрал. И хочу, чтобы ты знал, что мне не нравится, как она с нами разговаривает.
– Не могу,– тихо произнес я, чувствуя давление усталости.– Мы подверглись внешней атаке. И я не знаю последствий. Сейчас все локальные сети разомкнуты, но каждая из систем работает автономно. И это хорошо. Чтобы вернуть управление Итере, надо опять объединить все системы в сеть. Но, если что-то проникло на корабль, мы уже не сможем этого остановить.
– Кто мог проникнуть на корабль?– четко, по словам произнес Ксавер свой вопрос.
– Тот, кто его атаковал. В нашей сети может быть компьютерный вирус. Как только я замкну сеть, он распространится по всем системам и поразит Итеру.
– Итера, о чем он говорит?
– Я не знаю,– она бы пожала плечами, если бы они были.– Он боится, что внутренние системы корабля заражены. Но я не могу ни подтвердить этого, ни опровергнуть, тем более в запертом состоянии.