О царице, что ради народа погибла.
Её лик, как напоминание в облаках,
О любви, о вере, о жертве великой.
И пусть пески времени скроют её след,
И пусть забудутся имена фараонов,
Но Неффертити, царица света,
Навечно останется в памяти народов.
***
Аменхотеп: Песнь о Солнце и Песках
Из чрева Нила, из тьмы веков рождённый,
Аменхотеп, сын Ра, на трон воссел.
В его глазах – сияние полуденное,
В его руке – судьбы Египта узел.
Он видел сны, где боги говорили,
Где Атон, диск солнца, мир озарял.
И голос свыше в сердце его лился,
О новой вере, что он возвещал.
Он строил храмы, белые и чистые,
Не Амону, старому богу тьмы,
А Атону, свету, вечно лучистому,
Что дарит жизнь и отгоняет сны.
Жрецы Амона в гневе закипали,
Их власть дрожала, как тростник в воде.
Они шептали проклятья и просили,
Чтоб Аменхотеп сгинул в нигде.
Но фараон, исполненный величья,
Не слушал ропот завистливых сердец.
Он верил в силу солнечного лика,
И в новую эру, что несёт конец
Старым обрядам, жертвам и молитвам,
Что кровью обагряли алтари.
Он видел будущее, светлое и чистое,
Где Атон правит, словно царь царей.
Но тьма сгущалась, как саван чёрный,
И заговор плелся в тени дворца.
И Аменхотеп, в вере непокорный,
Падёт от рук предателя-жреца.
И солнце скроется за горизонтом,
И пески забвения поглотят его имя.
Но память о нём, как искра в темном гроте,
Останется жить в сердцах, непобедимой.
Ибо Аменхотеп, сын солнца и песка,
Показал миру, что вера может быть
Сильнее власти, сильнее страха,
И даже смерти, что не в силах победить.
***
Золотой Фараон и Пески Времени
В долине мёртвых, где Нил течёт устало,
Под сенью пирамид, что в небо устремлены,
Лежал во сне глубоком, вечном и сакральном,
Фараон юный, Тутанхамон, сын Солнца и Луны.
Он правил недолго, лишь вспышка на закате,
Но имя его вписано в скрижали вечности.
Богиня Исида, с крылами из агата,
Хранила сон его от скверны и беспечности.
Шептали ветры древние легенды о проклятье,
О тех, кто потревожит покой царя-ребенка.
Но жажда знаний, словно лютое проклятье,
Вела ученых вглубь гробницы, в сумрак тонкий.
И вот, печать сломана, и свет проник коварно,
В покои, где столетья дремали в тишине.
Сокровища сияли, ослепляя жадно,
И маска золотая, как солнце на войне.
Но дух Тутанхамона, пробуждённый гневно,
Восстал из пепла времени, как феникс из огня.
Он видел алчность в глазах, что так надменно