Илья с улыбкой изучал гостей, хотя все они были давно знакомы.
Сестра Татьяна ушла к себе в комнату от излишней суеты, чтобы сосредоточиться и решить, стоит ли сегодня заводить разговор с Особиным о дальнейшем обогащении кандидатской…
Словом, все шевелились на своих местах, переговаривались, о чём-то думали и рассуждали, не задаваясь делом, ради которого и призваны.
Выпили по рюмочке винца, началась вялая необязательная перекличка, когда вопрошают в неопределённость, но ответ с одной из сторон получают.
– А Танечка, я вам доложу, защитилась очень даже достойно. – Виктор Николаевич причмокнул губами. – Даже, как руководитель, я доволен – главное, без дураков…
– А вьюноша, значит, решил, минуя аспирантуру?.. И так бывает: нет-нет – и доктор! – Яровой вяло посмеивался, он и не надеялся на ответ. Но ответил Борис Аврамович:
– Нет, Михаил Львович, так не бывает. Точнее, может быть и так, но если и подумать не успел, а крыло самолёта или пенициллин уже на столе. А когда ничего, так ничего и не будет.
– А что делать, если слишком… чтобы идти в аспирантуру?
– Заняться тем, чего не достаёт, – спокойно ответил профессор Калюжный. И наверно потому, что так это уверенно было сказано, все обратились в его сторону, помня, что с Калюжным нечто подобное уже давно происходило.
– А что, вполне, вполне, – щурясь сладенько, отозвалась Козловская. – Я всю молодость нацеливалась в юристы, а заблудилась в языках…
– Растрата времени, – сурово не согласился Борис Аврамович.
– Да, время – деньги, – со вздохом и в то же время с усмешкой поддержала мужа Рута Яковлевна.
– А если перепрофилировать аспирантуру? – лениво спросил Солодин. – К нам на философию?
– Ефим Петрович, вы знаете: аспирантура хоть для барабанщиков – лишь бы защититься, – чирикнула Козловская. И каждый понимал, что прочирикала она выверенно и точно.
– А не сварить ли нам кофейку? – предложила Рута Яковлевна, и, освобождая сына из-под опёки, поднялась со своего места.
Борис Аврамович понял жену и тотчас холодно сказал:
– А то мы и не отдохнём, а всё будем решать родительские проблемы, не задумываясь и не зная, а дети – что же они хотят?.. Ты хоть скажи, сын, перед лицом друзей нашей семьи, а ты – что сам ты хочешь?
Как будто смутившись, Илья тихо засмеялся:
– И до меня доехали… А то всё мимо да мимо. Я ведь и не думал, что собрание и для разборки… Я, папа, ничего не хочу. Два искусствоведа в семье – много, а если ещё два биолога, то и вовсе перебор. Ну защищусь, ну буду доктором биологии; какую-нибудь новую классификацию насекомых предложу – ну и что? Что из этого? Вот я и не знаю, в какую сторону бежать…