– Да, любвеобильный мужичок, – покачал головой Брагин, закончив чтение письма. – И на язык остер. И подход к женщине имеет. А главное, решил все просто. Награбить денег, купить домик и разводить тюльпаны… – Он повертел в руке конверт. – Здесь есть адрес Тимофеевой…
– Наши уже выехали в Саратов, – пояснил Крутиков и добавил с улыбкой: – Такие дела надо доводить до конца.
– А что там? – спросил Брагин, указав чуть насмешливым взглядом на желтый потертый портфель, в котором начальник уголовного розыска обычно приносил вещественные доказательства.
– Да, совсем забыл! – спохватился Крутиков, перекладывая портфель с пола на колени. – Здесь сувениры лодочника. Вот полюбуйся! – Он привычным движением открыл портфель и выложил на стол его содержимое: увесистый обрез, паспорт, пассажирский билет и несколько золотых колец.
– А борода? Где борода? – встал из-за стола следователь. Подойдя к капитану, заглянул внутрь портфеля.
– Не нашли, – промолвил тот. – Видно, успел закинуть куда-то.
– Жаль.
– Боишься, что снова начнет работать под Краснова?
– Да нет, – сказал Брагин, возвращаясь на свое место. – Под него он уже работать не будет. Да и под кого другого вряд ли… Просто хотелось взглянуть на это изделие… Кстати, видел Краснова сегодня в автобусе. Ехал на работу. Устроился на заводе жестянщиком. И бороду сбрил. – Брагин хитро прищурил глаза. – Передавал тебе привет. Так прямо и сказал: передайте, говорит, привет товарищу Крутикову.
– Товарищу? – улыбнулся капитан. – Ну, тогда все в порядке!
На небе ни облачка. Лишь полуденное солнце висит белым диском, томит землю. Жарко.
– Окунемся еще раз? – предложил он.
– Пойдем! – охотно отозвалась Ильсия.
Они разом встали и со всех ног бросились в реку, но угодили в мелководье и долго хохотали друг над другом, показывая на облепившие их водоросли. Смеясь, Ильсия как бы нечаянно брызнула ему в лицо, он ответил тем же, и оба принялись беспорядочно лупить по воде, осыпая друг друга брызгами.
– Мама, мама! Папа! – весело, с детским визгом неслось со стороны берега. Это барахталась в воде их дочь Лилия.
Потом они долго плавали возле камышовых островов, молчаливых и таинственных, в тени раскидистых прибрежных ив, и, наплававшись, вышли на берег бодрыми, снова жаждущими солнечного тепла.
– Посмотри, нас, кажется, зовут, – сказала Ильсия, собирая в узел свои длинные мокрые волосы.