– Не пойму, куда ты клонишь.
– Что-то ты в последнее время стал недогадливый. Ты узнал результат экспертизы?
– Думаешь, что это Гарольд? Узнал. В заключении написано, что добиться верного результата не представляется возможным.
– Почему? Наша наука скисла?
– Это у науки и надо спросить. Колун, Гарольд мертв. Я сам его опознал.
– Скажи мне, как можно было при падении с невысокого холма так изуродовать лицо?
– Там были камни.
– Которые лежали от тела на расстоянии пятьдесят метров. Не смеши меня. Ему разбили лицо специально! Это был не твой брат. Тут даже колдуном не нужно быть!
– А Черный всадник? Кто он? Это же не человек!
– Кто такой Всадник мы выясняем. Тут все сложнее. Без колдовства тут точно не обошлось. Я сам его видел. Он гораздо больше человеческого роста. И конь его тоже. Не пойму пока, что за ерунда. Но Гарольд точно жив. И еще! Я не могу от тебя больше это скрывать…
– Что еще у нас случилось? – напрягся король.
– Я почти уверен, что твой брат жив. Кто-то украл кулон у твоего сына и подменил на безделушку. Рему плохо. Он превращается ночью в зверя, а днем в совсем в другого человека. Сейчас дело обстоит еще хуже, чем раньше. Астра мне звонила сегодня. У них проблемы.
– Что? И ты молчал? – закричал Кенар. – Как можно украсть кулон? Он его никогда не снимает!
– Снимал, когда плавал в океане. Я сегодня разговаривал со следователем, он сказал, что прислуга видела человека на острове, который гулял у их домика. Так что Рем сейчас в большой опасности, да и Астра тоже.
– Что делать? – растерялся Кенар.
– Пока не знаю.
– Кулон точно не тот? Может, просто потерял силу?
– Нет. Астра тоже сказала, что ее часть кулона совсем другая.
– Астра знает, что кулон поддельный?
– Нет. Мы разговаривали без нее, но она удивилась, что камень с ее кулона другой. Я думаю, что она тоже уже все поняла.
– Видимо, я никогда не избавлюсь от ее проклятия. Вот как мне с этом жить? Ты не все знаешь. Я это держу в самом сердце. Кен? Мне больно на него смотреть. Я смотрю на него, а вижу Магду.
– Это ты зря. Кен ни в чем не виноват. Это просто ребенок, причем твой.
– Я все понимаю, и Кен ни в чем не нуждается! Да и не в этом дело!
– Кроме твоей любви, конечно. А в чём дело? Есть что-то, о чем я не знаю?
– Есть, но я ничего говорить не буду. Лучше давай подумаем, что делать.