– Стой! Чё, сука, тоже хочешь?!
– Отвали!
– Мочите его!
Всё-таки моя речь не пропала даром. Новички сопротивляются. Жаль, что план не сработал, но кто же знал, что у этого козла есть ствол?
Я приподнялся на локтях, сплюнул кровью и оценил происходящее. Репликанты пытаются прорваться, и у нескольких это получилось – рванули вниз по лестнице. Остальным, кто решил пободаться, не так повезло. Двоих били на земле, а один кричал, зажимая руками окровавленный живот. Над ним стоял плешивый Крыс и облизывал заточку. Грёбаный маньяк.
– Ну что, придурок? Понял, кто здесь главный?
Гроб стоял надо мной. В одной руке у него был нож, в другой – пистолет. И пистолет смотрел мне прямо в лицо.
– Не слышу! Понял, кто главный?!
– Понял, – процедил я.
Главный здесь тот, у кого сила. Вот что я понял.
Застрели меня прямо сейчас, пожалуйста. И тогда останешься главным ещё какое-то время. А иначе твоё время быстро пройдёт. Я найду способ отомстить.
Такое я не забуду. И пускай пока что ничего не могу сделать, но это ненадолго… Только дай мне понять, что здесь к чему, и скоро я буду плясать на твоих останках, тварь.
Гроб удовлетворённо хмыкнул и убрал пистолет.
– Ты своё ещё получишь. Позже, – он ткнул пальцем в труп пятнадцатого. – Дружка твоего собаки будут жрать. А ты вставай. Отдашь мне бонус – сам отдашь! – и спускайся. Если на Свалку не хочешь. Ясно?
– Угу.
И тут до меня дошло. «Сам отдашь». Не зря он это сказал. А что, если Система прощает им насилие и даже убийство новичков, но при этом запрещает воровство?
Встав и отряхнувшись, я убедился в своей теории. Никто и не пытался отобрать мешки со стартовыми бонусами – их заставляли сложить в деревянный ящик, на котором недавно возлежали ноги Гроба.
Я в последний раз посмотрел на тело пятнадцатого. Жаль. Возможно, он мог бы стать неплохим напарником. Но увы.
Спи спокойно, Странный Тип. Я за тебя отомщу. И начну с того, что всё-таки не отдам свой бонус козлу в кожаной куртке.
Мне было хреново. Устал, избит, в голове как будто бомба взорвалась – сплошные обрывки и осколки, тяжело собрать в единое целое. Но если бы вдруг понадобилось драться или снова бежать, я бы смог. Не так резво, но смог бы.
Однако вперёд я двинулся, изображая полное бессилие и обречённость. По дороге ощупывал себя и мысленно оценивал повреждения.