История их семьи окутана романтикой и страданиями. Соломея и ее покойный муж, Абрам Львович, встретились в 1945 году в Освенциме, где, в условиях, подавляющих человеческий дух, зародилась их первая любовь. Им на тот момент было по одиннадцать и тринадцать лет. Он всегда было готов прийти на помощь, спася ее не раз во время тех ужасных дней, проведенных в лагере. После освобождения жизнь наполнилась счастьем, они не расставались ни на шаг. Продолжая обходить невзгоды, Соломея мечтала о ребенке, и только к 42 годам, когда жизнь казалась уже упорядоченной, свершилось чудо: родился сын Давид. На тот момент у Абрама Львовича был процветающий салон ювелирных украшений, и семья, не зная бед, растила единственного сына, окружив заботой и любовью. Несколько лет назад старый еврей ушел в мир усопших, а жене поручил не помирать, пока не пристроит их мальчика в надежные руки.
Давид Абрамович на маршрутке добрался до дома и, пройдясь немного по Невскому, поднялся в квартиру. Как всегда из кухни доносились аппетитные запахи пирогов и варенья, вызывая приятные воспоминания детства. По лишней паре обуви и голосам Давид понял, что у мамы гости. Он прошел в ванную комнату вымыл руки и прошел в столовую.
– Добрый день, дамы! – Давид улыбнулся приветливой широкой улыбкой, пригладив аккуратно стриженую бородку.
– Давид, мальчик мой, – воскликнула подруга Соломеи Давидовны и улыбка заиграла на ее губах. – Чем старше ты становишься, тем все больше походишь на своего отца.
– Да, тетя Сесиль. Я знаю. Мы с отцом одно лицо, – он с теплотой обнял ее, чувствуя мягкость ее объятий и искренность слов.
– Давид, ребёнок, давай свой джемпер. Я унесу в комнату. Сегодня очень жарко в квартире, хоть я и проветривала, – Соломея Давидовна в мелочах проявляла заботу о взрослом сыне.
Давид снял джемпер и отдал матери. А тетя Сесиль тем временем налила ему горячий суп из старинной супницы. Соломея Давидовна вернулась из комнаты, держа в руках конверт, который положила рядом с сыном.
– Приглашение на очередную конференцию? – не глядя на конверт, спросил Давид.
– Нет, лучше! – загадочно улыбнулась пожилая женщина, словно раскрывала секрет, который хранился веками. Ее ухоженные волосы в восемьдесят четыре года блестели, а губы, слегка подкрашенные, подчеркивали ее вечную молодость.– Это путевка на Мальдивы, мой мальчик.