– Ситуация мне известна. Наберись терпения. Всё будет нормально.
Действительно, через месяц пришел приказ о его переводе. С частью он прощался одновременно с командиром – тот уходил на повышение, а Виктор – в КГБ СССР.
По окончании Новосибирской школы КГБ Остроухову было присвоено звание старшего лейтенанта, а также в числе трех лучших слушателей его направляли в Москву, в центральный аппарат КГБ. Многие радовались такому предложению, а Виктор испугался, справится ли он, никогда до этого не бывавший в Москве, с работой на Лубянке, среди опытных чекистов, деятельность которых он только что изучал по учебникам.
Несмотря на настойчивые предложения кадровика и его угрозы сослать его на Дальний Восток или в Сибирь, Виктор стоял на своем. Кадровику надоело это препирательство, и он объявил приговор:
– Ладно, Москва сама решит, кого брать. На три вакантных места мы направили в Москву семь личных дел. Как там решат, так и будет!
Ответ из главка был однозначен – старший лейтенант Остроухов направляется в 3-е Главное управление. В Москве к приезду Виктора «хорошие» вакантные места к этому времени закончились, и его назначили на объект центрального аппарата, находившийся в Московской области. И хотя он знал, что служить будет за тремя заборами, вдали от цивилизации, душа его радовалась.
Время летело быстро, и в мае 1981 года Остроухов был вызван к начальнику Первого отдела генералу Кудряшову. Михаил Петрович, как опытный и мудрый чекист, обладавший колоссальным авторитетом в главке, в ходе разговора с Виктором долго расспрашивал его об объекте, о работе, об отношениях в семье и довольно долго не переходил к сути вызова. Наконец он сообщил, что Виктору предлагают новый объект, работа на котором требует огромного опыта и таланта общения не только с полковниками, но и с генералами армии, поэтому любой промах вернется бумерангом…
Это было Главное управление кадров Минобороны. И с этой должностью Остроухов справился. К сожалению, работать там пришлось всего год. Теперь Виктор направлялся на свою голгофу – в строго засекреченную «Альфу», о существовании которой даже в КГБ знало строго ограниченное число лиц. На тот момент численность «Альфы» составляла более 100 человек, и лично Андропов приказал включить в её состав офицера собственной безопасности из военной контрразведки.