– Ой, прямо уж золотыми! – вымученно улыбнулась Ардана.
– Ну, может, и не золотыми, – признал заоблачность своей фантазии брат. – Но вписаны будем.
– Разве что тупым грифелем где-нибудь с краешку, – усмехнулась она. – Да и то сомнительно.
– Да на самом деле, не имеет значения, попадём мы в летопись или нет, – наставительным тоном произнёс Гриндо. – Главное, что факт нашего участия будет жить здесь, – с этими словами он ткнул себя в сердце.
– Угу, – кивнула Ардана. – Особенно учитывая, что в этом месте у меня сейчас абсолютно пусто.
Толпа изнывала в ожидании чуда.
Высоченные ворота металлургической мануфактуры должны были открыться с минуты на минуту. Люди наперебой озвучивали свои варианты, что именно сейчас должно произойти. Но в одном никто не сомневался – за воротами таится какой-то монстр.
Народ растянулся вдоль двух железных полос, начинавшихся где-то в недрах мануфактуры и тянувшихся по западной части Вельте́ка до самых его окраин. Полосы лежали на деревянных поперечинах, расположенных на равном расстоянии друг от друга.
Напряжение нарастало. Люди прекратили строить предположения – они просто ждали.
Внезапно за воротами что-то громко запыхтело, и над высоким глухим забором взвились вверх клубы дыма.
Точно монстр!
Толпа в нетерпении загудела.
И вот наконец ворота медленно отворились. За ними стояла гигантская железная махина – не чета той паровой тележке, которую сконструировали в стенах этой мануфактуры пять лет назад. То чудо техники было маленьким, размерами лишь немного превышая обычную телегу. А тут огромный, лежавший горизонтально на платформе, цилиндрический паровой котел с дымовой трубой в передней части, три колесные пары, две из которых чуть ли не в человеческий рост, вагонетка с дровами, а также прицепленные к ней два пассажирских вагона.
Раздался оглушающий протяжный гудок, и паровоз, так называлось это творение конструкторской мысли, деловито пыхтя, тронулся вперёд.
Люди попятились, хотя что-то подсказывало им, что паровоз съехать с рельсов не должен. Но слишком уж угрожающий вид имела эта самоходная конструкция.
Однако вскоре первый испуг прошёл. Народ стал махать руками и подбрасывать вверх шляпы. Некоторые бросали в паровоз цветы. Лишь лошади, привязанные ко всему, что только торчало из земли вдоль железнодорожного полотна, в ужасе ржали, безуспешно пытаясь ретироваться.