Глава 6. Мир Омникорн. Развалины
Кроссборна. 2341 год.
Придя в сознание, я плохо запомнил дальнейшие события. Дикая, выламывающая боль в плече отдавалась по всему телу, левая рука онемела и совсем не чувствовалась. Накатывали приступы тошноты. Сознание то уплывало от меня, то возвращалось с новыми приступами боли. От удара меня откинуло, слава Восьмерым, из зоны досмотра и зоны поражения турели ОКГ. Я то ли шёл, то ли полз куда-то. В очередной раз, немного придя в сознание, я понял, что оказался в том странном, прямоугольного сечения тупике, мимо которого, казалось вечность назад, я прошёл прямо к гермозатвору центральной части города. Оранжевым пятном, в моём затуманенном от боли и потери крови сознании, отпечатывалась панель доступа, которую я тогда приметил от перекрёстка. Прекрасно понимая, что одной ногой я уже с Древними, я прислонил свой ПК к панели доступа и о чудо, панель мгновенье спустя моргнула сначала красным, а потом зелёным цветом. Гермодверь поползла в сторону, вдвигаясь в стену, и я почти упал внутрь помещения, в котором угадывался то ли медицинский бокс, то ли какая-то исследовательская или научная лаборатория.
Помещение было небольшим, очень чистым, куполообразным, диаметром всего около пятнадцати метров. В середине его находился то ли стол, то ли кресло, а может и всё это одновременно. Таких помещений я ранее не видел и не находил в своих вылазках. Как ни странно, оно было ярко освещено приятным белым светом, не режущим глаз и одновременно, не оставлявшим не одной тени вокруг. Свет шёл, казалось отовсюду сразу.
«Только бы тут был встроенный мед бокс», – подумал я и с большим трудом, поминутно теряя сознание, дополз до кресла-стола и окончательно потерял сознание, навалившись на него всей своей тяжестью.
Единственная мысль перед этим всплыла в моём мозгу: «Вот и всё, добегался».
Сознание вернулось ко мне резко, как будто после качественного и продолжительного сна. Плечо больше не болело, голова была ясная, вот только двигаться, не говоря уже о том, чтобы встать, я не мог. Скосив вниз глаза, я увидел, что вся верхняя половина моего тела была обнажена и плотно прихвачена к ложементу, на котором я лежал полосками то ли ткани, то ли металла, то ли какого-то другого материала, о котором я не знал ранее. Свою одежду я увидел разбросанной по полу. Сразу стало понятно, что почти всё моё снаряжение безвозвратно испорчено. Разрезанная вдоль молнии любимая прорезиненная куртка, лежала у изголовья. Сколько же я в ней отбегал? Наверно лет семь, почти сразу, как стал делать самостоятельные вылазки. Как я помнил, её подарил мне Наставник. Прорезиненная и укреплённая на груди, спине, плечах и локтях ткань, была влагостойкой и очень прочной.