– Сейчас имеется качественно новая перспектива, соответственно, нужны другие настройки и резонансы.
– Понятно, что диалог должен строиться на других волнах.
Тут как у импрессионистов: их картины нравятся не потому, что они что-то изображали и о чем-то рассказывали, а сами по себе, своей выразительностью. Это художники радости, света и оптимизма, чувства человеческого достоинства. В их работах нет депрессивно-мрачного настроения, ужасов нищеты, безнадежности и безысходности. Они передают ощущение благополучия и гармонии. Это вдохновляюще-оптимистичная живопись, побуждающая творить.
Когда я смотрю на эту картину, мне хватает нескольких секунд, чтобы погрузиться в состояние медитации и в ощущении трепетного восторга, восхищения попытаться понять ее вековую тайну. Вот, например на этой картине автор остановил мгновение.
Тюбики для красок и складной мольберт позволили художникам выйти из мастерской на природу. А новая теория цвета внесла коррективы в понимание о красках мира. Под их началом тень и свет в буквальном смысле расцвели на полотнах. Так рождалась магия импрессионизма. Божественная гармония, покой и умиротворение.
Вот я хочу сделать так же. Чтобы наши цели совпадали, чтобы нам было комфортно. Проще говоря, чтобы мы видели один «пейзаж из окна». Работать будем только по позитивному сценарию, без пессимизма. Давай договариваться. Договориться всегда дешевле, чем не договориться. Хочешь, также сядем на лужайке, устроим пикник, переломим хлеб с вином и поговорим.
– До импрессионистов картины были в основном жанровые, – подчеркнул свои знания Денис и продолжил: – Портрет, бытовая тема и так далее. А они стали размывать четкие линии. Мане заработал первые деньги на рисовании карикатур и поехал в Париж – учиться.
Цвета – никакой прорисовки, только мазки. В зависимости от цвета меняется предмет. В живописи сложно передать быстротечность и изменчивость. Сюжеты в обычной жизни теряют нарратив – нет истории, нет сюжета.
А потом началась урбанизация. Барон Осман переделал город. С быстротечностью, мимолетностью и изменчивостью жизни пришли перемены и в искусство. Мазки завихрились, добавляя динамику.
Мане рисовал с одного ракурса, но при разном освещении. Для него характерны яркие сочные краски. Ни социальных, ни политических вопросов нет – только цвета. Его философский принцип – через движение к изменениям.