У голландцев все же есть характерная строгость, их пейзажи и натюрморты всегда узнаваемы, но в этом и прелесть. Жизнь голландцев всегда проходит между делами и церковью. Работать надо. Маленькими шажочками двигаться. Все время держать «строй». Анализировать, корректировать, но двигаться. Не мытьем, так катаньем.
Зимний ландшафт. Замерзшая река. Разные люди. Все чем-то заняты. Каток на замерзшей реке – это каток жизни, полной неожиданных опасностей скольжение людей вслед за призрачной и обманчивой удачей. Никто не катается просто так, все куда-то спешат, все заняты реальной деятельностью. Нет ни одного праздного человека. С одной стороны ратуша – с другой колокольни церкви.
Лодки примерзли – это отсылка к тому, что жизнь деятельного голландца остановилась, но картина говорит – нет. Торговля не встала, голландец всегда трудится. Это его идеальная жизнь.
Вот как должен работать офис в организации – как у голландцев. Все знают, что делать и как делать. При этом все довольны, все на позитиве. И этот процесс при любом раскладе качественен и легок.
Именно так Максу казалась идеальная работа, и он начал к ней стремиться.
Вода – принцип созидания и принцип разрушения. Она поит людей и разрушает своим течением постройки. Медитативная жизнь – в праведности. А праведность – это работа, каждодневная и трудная.
Вот и Макс решил, хватит бурчать, надо работать, как голландцы много и эффективно.
Но давление и несговорчивость Дениса росли в геометрической прогрессии.
Да и Баркова к тому времени начала кривиться в гримасе – от немного улыбчивой до совсем неулыбчивой и даже хмурой. Взгляд ее явно говорил о предупреждении. А один раз Макс встретился с ее глазами и ему показалось, что они не то, чтобы не довольны, не то, чтобы злы, а вообще вывернуты на изнанку. Демонстрирую отвращение от общения с Максом и его работы.
Но люди порой даже произнесенные вслух слова по-разному трактуют, что уж говорить о неоднозначном взгляде. Однако Макс все-таки уловил на подсознательном уровне что-то переменчивое, но точность трактовки дошла до него намного позже.
Но все же свои сомнения решил обсудить с женой:
– Наташа, «Восход» не вечен, давай искать другие варианты.
Наталья поначалу была всегда той супругой, с которой хотелось говорить. Бывало, что Макс не мог с ней наговориться. Вообще Макс уделял большое внимание общению. Секс длился минут пять, ну максимум десять, плюс прелюдия и объятия, еще двадцать, ни и все. А все остальное время нужно было уметь разговаривать. Подбирать темы по настроению, обходить острые углы. Другими словами, должен быть набор общих интересов. Это очень важно. И вот на этой фазе нужно было находить варианты дальнейшего движения и не циклиться на проекте