«Может, устроим здесь ванную?» – как-то раз подумал Цусима, зайдя на кухню.
С тех пор, как их старая ванная пришла в негодность, он ходил в общественные бани. Когда его третья жена была беременна, он нашёл для неё подержанную хорошую ванну и установил её. Через пару лет знакомый подарил им угловую ванну, которую заказал для себя, но потом она ему не понадобилась. Однако вскоре и она прохудилась.
С годами ему всё больше надоедали встречи и разговоры в бане. Порой приходилось мыть и детей. Седые виски придавали этому занятию оттенок убогости. Больше всего он чувствовал необходимость в собственной ванной.
«Почему бы и нет?» – согласилась жена.
Так что теперь, когда она обсуждала с плотником переделку кухни, в этом не было ничего странного. Да и её повышенный тон не стоил внимания. Но в тот момент он был не в духе, и её голос, долетавший до соседей, раздражал его. Ему казалось, что она хочет показать свою «сообразительность» перед рабочими, и эта наигранность была невыносима. Может, только он это чувствовал. Может, это была одна из тех неприятных черт, что появились у неё с возрастом. Мужчины с годами становятся утончённее, женщины же – наоборот.
– Зачем так орать? – позже, когда Сакуко вернулась и перекладывала на веранде таби, он вышел и спросил её.
Она удивлённо посмотрела на него. Они не разговаривали со вчерашнего дня.
– Что?
– Зачем так кричать? Какую ванную ты там задумала?
– Я и не кричала.
– Да тут всё слышно! Соседи подумают, что мы тут перестраиваемся.
– Ну и что? Мы же ничего плохого не делаем.
Она хотела войти в комнату, но, наморщив лоб, добавила: «Ох, как надоело!».
Их взаимное раздражение возникло из-за её брата, до сих пор благополучного. Тот обманул Цусиму с деньгами, заложив то, что ему доверили, и бросив на произвол судьбы. Сакуко тоже злилась на него за это. Кроме того, были и другие денежные дела, в которых Цусима, не особо сообразительный, чувствовал, что его супруга покрывает своего братца.
Он помогал тому деньгами, но, разочаровавшись, решил прекратить отношения. Теперь же, будучи обманутым, он злился ещё сильнее. Сакуко знала, что брат не прав, но, преувеличивая то и дело его благодарность Цусиме, только раздражала мужа. То ли для приличия, то ли не осознавая, она пыталась сгладить ситуацию.
Но главное – Цусима хотел вернуть заложенное. В конце концов он сам заплатил растовщику и выкупил вещи. Сумма была небольшой, но подобное наглое поведение бесило. Цусима не мог не сорваться на Сакуко.