Но я быстро вошла в колею, и пошли одни пятёрки. Все задания были на высший балл, каждый день меня хвалили, ставили в пример. Задания на продлёнке я не считала за домашние, быстро делала и была свободна. Бывало, что я одна знаю, как решить задачу, выручаю весь класс. "Посмотрите, как пишет Стася", "одна Стася меня услышала", "пятёрка за контрольную только у Паленковой". Мои тетради как образец висели в коридоре, как и моё фото на доске почёта. На родительских собраниях Анна Ивановна восхищалась: "Лучшая ученица, берите пример с её родителей. Если в средней школе становятся важны способности, то начальная – целиком родительская ответственность". И пускала по рядам мои тетради. И грызла зависть, одна из мам открыто сказала моей: "Повезло вам. Моего-то оболтуса не заставишь позаниматься". Но моя вместо того, чтобы сказать правду – про раннюю психическую зрелость, хорошие способности на данном этапе – ядовито усмехнулась: "Просто кто-то рожает детей ответственно, а кто-то – как придётся, вот и результат". Об этом я потом узнала. А так школа была раем.
Начиналась вторая четверть четвёртого класса. В первый учебный день я обратила внимание, что и в любимых сапожках, и в не менее любимых школьных туфельках очень тесно. Куртка и блузка еле сходились; колготки спускались, юбка выглядела не как школьная форма, а как откровенное мини. Тогда мы с мамой пошли срочно выбирать мне одежду. Я остановилась у детского отдела: в прошлый раз покупали в самой старшей категории! Мама сказала:
– Идём дальше. Здесь тебе уже всё мало.
– Но вот прекрасные сапоги тридцать седьмого размера! А я выросла из тридцать шестого.
– Посмотри, какая цена. Детская одежда и обувь всегда ощутимо дороже.
– Почему? – возмутилась я.
– К детской одежде и обуви выше требования, поэтому дороже производить. Нельзя грубые швы, всё должно быть лёгким, материалы нежнее – отсюда более быстрый износ, поэтому взрослые, кому подходит детская одежда, не одеваются в этом отделе.
Другую девочку распирало бы от счастья, что теперь будет одеваться как взрослая женщина, а у меня наворачивались слёзы. Мы шли дальше, справа висело розовое платье принцессы, один в один как то, в котором я была на выпускной в детском саду и на праздниках в первом классе, белые носочки, налезающие мне сейчас только на руки, белые колготки для первоклассницы, курточка на три-четыре года, копия моей. Школьная форма! Как та, в которой я сейчас, тот же размер, её кому-то купят, какой-то третьекласснице.