Вдруг ее тень шевельнулась не так. Не так как должна, не как человек – а словно чёрная лужа внезапно встала на дыбы, вытянувшись в длинные, костлявые пальцы. Ира отпрянула, но слишком поздно – что-то ледяное обвило ее запястье, впиваясь в кожу колючим холодом.
– Отпустите! – она рванулась к выходу, но тень тянула сильнее, ее ноги скользили по гнилому паркету. Вокруг потянуло сыростью и чем-то гнилым.
«Останься-останься-останься».Из темноты проступило лицо – вернее, его подобие: вмятины вместо глаз, дыра рта, слишком широкая, чтобы быть человеческой. Оно шептало что-то, но слова рассыпались, как рой жуков, едва долетая до ушей:
Ира вцепилась в обломанный косяк, чувствуя, как ее тянут в жуткую темноту комнаты, будто бы в чёрную яму.
Девочка сильно зажмурилась, как вдруг ей в лицо ударил свет от фонарика.
– Ты чего разоралась? – над Ирой стоял один из ее друзей, Пашка, – Там тебя мамка домой зовет. Иди быстрее, а то всем нагоняй будет.
Девочка посмотрела назад, куда падал луч света, но там ничего не было…
***
Вспомнив о том дне из детства, Ира точно знала – это не галлюцинации. Вчера вечером в том переулке она видела тоже самое, с чем тогда столкнулась в детстве.