Но фото, которое я сейчас держал в руке, относилось к тем редким кадрам, которые были сделаны при жизни экс-Хроноса, а не изъяты впоследствии из памяти. И те, кто знали взрослого Дана, сразу же признавали его в этом очаровательном мальчонке. Хитрые глазки, улыбка, будто паренек что-то задумал, непослушный ежик густых темных волос – таким он остался даже спустя тысячелетия. Я не знал всеотца лично, но и мне очевидно, что до последних дней сохранялась в нем та милая и детская непосредственность. Всегда он оставался тем забавным мальчуганом, невзирая на весьма солидный возраст.
– Если бы ты не сказал, что это Даниил и я бы не знала, что он уже относительно давно почил… Решила бы, что это близкий родственник биологического отца Оникса-младшего. – вдруг сообщила Регинка, с интересом рассматривая фото.
Тут уже и я присмотрелся. Мать не может ошибаться, она своего ребенка всяким видела. И ведь действительно – у малыша периодически и выражение мордахи такое же хитрое, и глазки лукавые, но раньше я считал, что это у него в мамочку. Однако паренек, являясь полной ее копией, все же действительно чем-то был похож на Дана. Какое-то сходство, которое трудно объяснить, но невозможно отрицать.
– Слушай, и правда. – кивнул я удивленно. – Есть что-то такое… А Саша так и не рассказала, чей материал использовала?
– Нет. – отрицательно покачала головой лиса. – Да я и не хочу знать. Даже нелюбопытно, как он выглядит, какой он. Главное – его отличное здоровье, остальное мне вообще неинтересно. А тебе?
– А я тебе уже говорил: это мой сын. Поэтому больше не хочу слышать слово «отец» в отношении Оникса и кого-то другого. Донор – да. А отец только я, понятно?
– Ты становишься все более ревнивым, милый. – улыбнулась красотка.
– Тебя это пугает?
– Пока мне это нравится. Если что-то вызовет дискомфорт, я тебе скажу. Просто мне интересно, где этот Отелло раньше в тебе прятался?
– Я постараюсь, чтобы моя ревность и дальше вызывала у тебя только положительные эмоции. А раньше… Я не имел права тебя ревновать, требовать, чтобы ты отказывала себе в своих желаниях, ведь не мог дать достойную альтернативу. И тогда, и теперь, мне важно, чтобы тебе было хорошо.
Да, пока мы не стали близки физически, я старался смотреть сквозь пальцы на тот факт, что Регинка периодически уединяется с кем-то из своих телохранителей. Она очень темпераментная, ее телу нужно удовлетворение. А я в тот момент не мог дать любимой женщине то, в чем она нуждается. Поэтому буквально выбивал из себя эту ревность, понимая, что проявляя такое чувство, сделаю только хуже, прежде всего, любимой.