После нескольких поцелуев Карл застёгивает платье до конца, включая несколько крошечных пуговиц, обхватывает меня за талию и с удовлетворением рассматривает нас в зеркале. Мы красивая пара. Карлу сорок один и спорт – неотъемлемая часть его жизни. Мощные плечи, плоский живот, талия, узкие бёдра. Высокий. Когда надену туфли на каблуках, буду чуть выше его подбородка, а сейчас еле достаю до плеча.
Несколько седых нитей в тёмных волосах, идеально сидящий костюм с кипенно-белой рубашкой, запонки и часы, говорящие о хозяине больше, чем самое пространное резюме. На его фоне я кажусь хрупкой, хотя объёмы мои колеблются где-то в верхних границах стандартов. Белое коктейльное платье подчёркивает свежий загар. Широкие ладони Карла скользят по талии, то и дело съезжая ниже. Соскучился. Только вернулся из командировки, и мы ещё не были вместе. Чувствую ужин надолго не затянется.
– Ты будешь очень красивой невестой, милая, – говорит он мне на ухо и снова целует.
О да, без сомнения, буду. По традиции жених не видел платья невесты, поэтому Карл даже не представляет, за что столько заплатил. Но уверена – эффект будет ошеломительным.
Год назад Карл сделал мне предложение, и я без раздумий согласилась. Его семья меня обожает, с младшей сестрой – почти моей ровесницей – мы подруги. Партнёры относятся уважительно. Общие интересы, общие цели, своё будущее я вижу только с ним. А любовь… Наших детей я буду любить обязательно.
В ресторане к столу мы подходим минута в минуту. Все уже в сборе. Большинство лиц мне знакомы – это руководители наших филиалов и русский партнёр Карла Вячеслав. Мы с Вячеславом из одного города, поэтому ему я всегда особенно рада, что подтверждаю широкой улыбкой. Спиной сидят блондин и блондинка. Наши места напротив и пока обходим стол, с интересом поглядываю на незнакомцев. Готовлюсь представиться, возможно, у кого-то из них буду стажироваться.
Блондин встаёт и протягивает руку Карлу, чтобы поздороваться… Лицо, рост, волосы, фигура и что-то такое неуловимое в движениях, до боли знакомое, моё. То, что навсегда отпечаталось где-то внутри. То, что годами искала в толпе и, конечно, не находила. Ведь между нами были тысяча восемьсот семьдесят шесть километров по прямой. То, от чего, по моим наивным представлениям, вылечило время. То, что я сейчас жадно ловлю, глядя, как мой жених пожимает руку человеку, причинившему его невесте самую сильную боль в жизни.