С мая начинали трудиться пчёлы. Не домашние, а дикие. Гордей научил меня входить с ними в контакт и обмениваться доступными ресурсами. Мед этих пчел показался мне необычайно вкусным, отличным от меда домашних пчелок.
Поразился способу общения с растениями. Оказывается, они в некотором роде разумны. Общение проходило в особом состоянии, некий легкий транс с особыми настройками. Первое время пытался слушать, как они общаются между собой. Понял, что у них существует особая иерархия. Старшие деревья пользовались особым уважением и чем старше, тем уважительней. Большие старые дерева гудели, будто басом, молодые звенели тонкими «голосами». Самый красивый, нежный «голосок» оказался у молодых березок. Вспомнилась народная песня «Во поле березка стояла..» Хоть и смысл песни несколько другой, чем может показаться, но березку, вдруг стало жалко, как человека. С тех пор старался без особой необходимости живые деревья не рубить. Другое дело сухие, они то умерли и никаких чувст не проявляли.
Так прошло больше года. Я и не заметил за этим необычным трудом, как время пролетело. Осенью в сентябре, Гордей предложил мне проведать родных, детей и внуков. Мол полезно и есть необходимость.
Я набрал лесных гостинцев: меду, кедровых орехов, грибов, ягоды и поехал в город. Дети и внуки встретили хорошо, обрадовались встрече вполне искренно, потому как связь была редкая и скудная. В городе отметил, что начинаю помаленьку, видеть некоторые проблемы со здоровьем у людей. Пытался незаметно лечить. Так и у своих родных мелкие болячки подлечил на ходу, к моей и общей радости.
В первый же вечер за чаем дети рассказали, что ездили к матери пару раз.
Виделись и говорили. Она очень радовалась. Но встречались не на усадьбе шамана, а в отдельном месте. Просила приезжать чаще, так как очень скучает. Изменилась. Выглядит здоровой и бодрой. Про меня спросила только, когда провожала уже на автобус. Удивилась, что я уехал жить в глухомань. Говорила, что думала, я найду другую женщину и буду с ней жить. Задумалась в этот момент, наморщила лоб и немного расстроилась почему-то. Когда садились в автобус уже, она расплакалась вдруг, и плачь срывался даже на рыдания, но похоже, она еще и сдерживала себя. После отъезда автобуса долго смотрела, во след, не уходила, даже когда далеко отъехали.