А потом Мишель сказал:
– Пристегните ремни, будет жаркая ночка! – и повел меня в Кабуки-те.
Да уж, ночка сегодня какая угодно, только не жаркая. Я снова поежилась.
Перед выходом из бара я отправилась в туалет, где и потеряла Гошу. Спохватилась, побежала назад, но не только Гошу не нашла, но и сам бар. И Мишеля потеряла.
И тут на другой стороне широкого проспекта я увидела знакомый знак – откушенное яблочко. Открыто, ааа! Должны же они говорить по английски! О синтоистские Боги, помогите мне! Вернусь домой – куплю себе айфон!
Я бросилась к переходу, телефон Мишеля я, слава Богу, знала наизусть.
И синтоистские боги меня услышали. У самых дверей вожделенного магазина я налетела прямо на Мишку!
Повиснув на нем, я разревелась. Он терпеливо дождался, пока я успокоюсь, и сказал:
– Вот объясни мне, куда ты рванула? Незнакомый город, без телефона, в толпу… Я побежал за тобой, но потерял из виду. Разве так можно?
– Мишааа, я в том баре Гошу потеряяялаа! – слезы снова потекли.
– Твой Гоша остался лежать в номере, на раковине.
– Не может быть! – от удивления у меня даже слезы высохли.
– Может. Я решил, что ты специально его в номере оставила.
Он обнял меня, я засунула замерзшие руки ему в карман куртки, и, счастливые, мы пошли в гостиницу.
– Идём, тебя пицца ждёт.
Я удивленно посмотрела снизу вверх, и Мишка пояснил:
– Я вернулся в тот бар, где мы сидели, заказал себе «Маргариту», а мне вместо коктейля пиццу принесли. Решил, что это знак, занёс ее в гостиницу и пошёл тебя искать.
Дар духов. Россия.
– Сытость наступает быстрее, когда откусываешь маленькими кусочками, – Мишель вынул у меня из рук шоколадку и тут же засунул кусок себе в рот, – мы уже подлетаем к Красноярску. Там спокойно поедим.
– Спокойно! – фыркнула я, – знаю я это спокойно поесть в аэропорту! А потом нам ещё дальше лететь!
– Я уже дождаться не могу! – протянул он мне остатки обратно, – кстати! У меня же для тебя кое-что есть!
Мишель вытянул из-под сиденья сумку и протянул мне голубую коробочку.
– Что это?
– Открой, увидишь! На память о две тысячи двадцатом!
На тонком кожаном шнурке висела вверх ногами, раскинув крылья, черненая летучая мышь.
Я прыснула – и тут же нацепила ее себе на шею.
…Вообще-то у нас все было распланировано.
Мы собирались пожениться в конце марта, потом небольшой банкет для самых близких, человек на тридцать, а потом мы собирались улететь в Израиль.