Фары подъехавшей машины осветили нас, и Рэй чуть сузил глаза от яркого света.
– Твоя машина. Спокойной ночи, – сказал он.
– Спокойной. – Я развернулась, шагнула к машине, села внутрь и закрыла дверь.
Дорога домой показалась длиннее, чем должна была быть. Я смотрела в окно на мерцающие огни города, но мысли витали далеко отсюда. Я корила себя за неуверенность. Почему же мне не хватило смелости потребовать объяснений? Рэй как-то странно на меня влиял, хотя не должен был. Я-то знала его меньше суток. Может, этой фразой он хотел ввести меня в ступор и посмотреть, как буду выкручиваться?
Но почему Рэй смотрел на меня так, будто искренне ждал чего-то? Почему мне кажется, что я его знаю? Чёрт возьми, почему я так много об этом думаю?!
Такси остановилось возле моего дома. Я вышла и, ссутулившись от холода, быстро поднялась в квартиру.
Я скинула пуховик, бросила сумку на стул и устало плюхнулась на кровать.
Закрыв глаза, я снова увидела его взгляд – пронизывающий, испытывающий. Зачем он так смотрел на меня?
Я резко села, провела руками по лицу.
Нет, хватит.
Я встала, пошла на кухню, включила чайник. Горячий чай с мёдом и лимоном, как делала мама в детстве – вот что мне сейчас нужно. Я сделала глоток, но тепло не помогло. В груди всё ещё странно щемило.
Но что именно заставляло меня думать, что я уже где-то пересекалась с Рэем?
Пока пила чай – вспоминала. Всё началось не сегодня, а с той самой ночи у Мии.
Не ожидала, что запомню её так отчётливо. Думала, это будет просто что-то размытое, что быстро сотрётся. Но нет.
Вечеринки в честь дня рождения Мии всегда были чем-то грандиозным. Я почти не помнила деталей, только вспышки света, музыку, смех и алкоголь. Помню, как танцевала и пела вместе с Мией и Талией, как пыталась, наконец, вынырнуть из серости своего существования и жить, так, будто тот день был последним в моей жизни.
Я вспомнила жаркое прикосновение на запястье – не сильное, не властное, но уверенное. Как обернулась и увидела светловолосого парня в маске лиса. Он хотел потанцевать со мной, и я согласилась.
Моя голова кружилась не только от выпитого, но и от его прикосновений. Парень был выше, а его голос… Чуть хриплый, низкий, будоражащий. Я едва ли помнила детали. Только какие-то образы.
И в ту ночь не думала о последствиях. Просто позволила себе забыться. Просто разрешила себе жить. Я помнила его прикосновения, руки, которые держали меня так, будто я была единственной в этом мире. Помню, как тяжело он дышал возле моего уха, как мои пальцы впивались в его спину, как он шептал имя, которое я ему сказала.