«Ну и что, – сердито думала Надежда, – вот так каждый раз и будет? Ему же нянька нужна, а не жена! Слепой, а туда же – «люблю». Не-ет… Нет, нет! Зачем мне такие радости? – Хмыкнула: – Допровожались… допрогуливались…»
– Василий Николаевич… дорогой, – как можно мягче сказала она, высвобождая руку. Молодой человек съёжился в ожидании приговора… – Василий Николаевич… – Надя взглянула на него, раскрасневшегося то ли от волнения, то ли от выпитого. – Вы – милый, добрый… замечательный… – женщина поправила ему шарфик. – Я… очень… уважаю Вас… Но… поймите меня правильно: вы мне нравитесь… – она помолчала, подбирая нужные слова, – нравитесь как человек… как музыкант… Не больше… Понимаете?.. – Она погладила Василия Николаевича по плечу. – Мы не можем быть вместе… не можем. Извините меня… Пожалуйста…
Мужчина слушал, нервно потирая лоб. Наконец, унял волнение, произнёс чуть слышно:
– Д-да… конечно… Вы правы. – Покачал головой. – Извините и вы меня, наивного глупца… – С трудом улыбнулся, поднял голову, поправил очки. – Ну… что, Наденька, по домам?..
Они расстались у знакомого перекрёстка.
Он, слегка подавшись вперёд и привычно ощупывая тросточкой булыжную мостовую, повернул направо.
Она, постояв минуту, проводила его взглядом, вздохнула… и – решительно пошла прямо.
Больше Надежда в студию не приходила. Никогда.
* * *
«Не уходи из сна моего!
Сейчас ты так хорошо улыбаешься,
Как будто бы мне подарить стараешься
Кусочек солнышка самого.
Не уходи из сна моего!
Не уходи из сна моего!
Ведь руки, что так меня нежно обняли,
Как будто бы радугу в небо подняли,
И лучше их нет уже ничего.
Не уходи из сна моего!..»
– Что, совсем плохо? – спросила аптекарша.
Алинка опустила голову, кивнула.
Не разбирая дороги, она бежала из аптеки, прижимая пакет с лекарством. У швейного салона дорогу загородила машина, рабочие выгружали рулоны материи. Алинка, торопливо обходя машину, бросила взгляд на большое окно швейки. «О-о… Как-кое платье!.. Нич-чего себе!» Она приостановилась, подошла. Хорошенькая кукла-манекен в чёрном платьице с белым ажурным воротничком и такими же белыми манжетами на коротком рукаве улыбалась кому-то, глядя пушистыми ресницами поверх Алинкиной головы. Прильнув к стеклу, девушка заворожённо рассматривала платье. «Вот это да… Вот бы… мне такое… с теми чёрными лакировочками…» Мама в прошлый раз на барахолке купила дочке совсем ещё новые туфельки, а подходящей юбочки или платьица не нашла. Так Алина ни разу лакировочки и не надела. «А ведь под туфли-то как раз и подошло бы это платье…» Девушка живо представила себя вместо манекена… Ой, какая она была бы хорошенькая! – Чёрный шёлк красиво бы оттенял белую кожу, пепельные волосы… «Ха! Девки в группе сдохли бы от зависти! А уж Колька-а… с ума сошёл бы, точно! Да… и капрончик-паутинка есть под лакировки!»