Наконец поднявшись наверх, Робин стоял перед изящным забором особняка. По ту сторону решётки зелёным ковром стелился ухоженный газон. От ворот к дому вела выложенная каким-то дорогим камнем дорожка, по периметру которой тянулись клумбы с уже распустившимися цветами. В определённый момент дорожка разветвлялась на три. Первая шла непосредственно к особняку. Вторая уходила вправо, в тень от раскидистые ветви трёх высоких дубов. Там располагалась просторная беседка. По задумке архитектора она должна была использоваться для чтений на природе или чаепитий, но, в итоге, не использовалась вообще. Третья дорожка обходила дом слева и уходила за него. Вела она к открытому бассейну и уличному тренажёрному комплексу. Сам особняк был огромен. В нём было всего два этажа, но если его правое и левое крылья положить друг на друга, то получится просторная шестиэтажка. Приятного на глаз голубого цвета с белой отделкой, он смотрелся хорошо и на фоне листвы летом, и заснеженных гор зимой.
Подходя ближе Робин насторожился. Он не мог заметить привычных признаков присутствия охраны. Даже будучи ребёнком ему приходилось часто с ними встречаться, пока они к нему не привыкли. Особняк Робесса всегда очень усердно охранялся, и то, что его появление осталось незамеченным выглядело подозрительно. Робин осторожно позвонил в выделяющийся на фоне роскошного и утончённого богатства особняка звонок. Пару минут из динамика доносилась размеренная мелодия, которую сменил усталый голос:
– Да.
– Здравствуйте! – выпалил он сразу же, как только услышал голос из динамика. – Это Робин, помните меня? Я… мы с… Я пришёл к Николасу, мне нужно с ним поговорить.
Ответа не последовало. Робин испугался, что на этом его визит и закончится. Может его не узнали или, что хуже, узнали и поэтому двери перед ним никогда не откроются. Тем не менее, он ждал. Через пару минут в подвешенном состоянии, металлические двери медленно открылись, приглашая Робина внутрь. Он уже успел потерять надежду на то, что его пустят, к тому же так легко. Но раз ему дают шанс, отказываться он не будет. Отбросив ненужные мысли, Робин направился по каменной дорожке к особняку.
Двери Робину открыл дворецкий. Мужчина за пятьдесят с усталым взглядом и доброй улыбкой. Большинство его волос давно уже были седые, но кое-где оставались одинокие чёрные волоски. Поверх белой рубашки был кирпично-красный жилет. Точно также он был одет, когда Робин видел его в последний раз.