Меня разбудил солнечный луч, пробившись сквозь щель в ставнях. Он плясал на моём лице, щекотал нос и в конце концов заставил раскрыть глаза. За окном был летний день: небо – чистое, ярко-голубое. Солнце щедро лило свои лучи на землю, а в воздухе разливались ароматы цветов и трав. В деревне царило оживление: петухи перекликались, соревнуясь, кто громче прокричит о наступлении нового дня, мычали коровы, а где-то невдалеке слышался ритмичный стук молотка – это соседи чинили прохудившийся забор.
Мне было три года, и мир для меня был одной большой игровой площадкой. Я выбежала во двор, где уже вовсю резвились другие ребятишки. Мы бегали, смеялись, играли в догонялки. Наш беззаботный смех разносился по всей деревне, отскакивая от бревенчатых стен немногих домов, зелёных крон деревьев, гладкой поверхности медленной и узкой речки.
Вдруг кто-то взволнованно закричал:
– Бомбу нашли! Бомбу нашли!
Мы, словно по команде, замерли и обменялись взглядами, в которых любопытство боролось со страхом.
– Бомба? А что такое бомба? – спросила я у Борьки. Брат был на два года старше и, казалось, знал всё на свете.
– Пойдём, увидишь, – ответил он загадочно.
И мы, подхваченные волной любопытства, помчались на окраину деревни, к маленькой речке, которая впадала в другую, большую. С каждым шагом наш смех становился тише, а шаги – медленнее. Игры остались позади. Впереди ждала неизвестность, которая манила и пугала одновременно. Беззаботная радость уступила место тревожному предчувствию, словно тёмная туча заволокла солнце.
Наконец мы вышли на берег – и увидели её. Она лежала на песке, огромная и чёрная, с ржавыми пятнами на металлическом боку. Воздух сгустился, точно желе. Даже ветер замер, словно прислушиваясь к чему-то зловещему. Природа, казалось, затаила дыхание, боясь разбудить спящее чудовище.
– Мама говорила, что к бомбе нельзя подходить, – прошептал кто-то из ребятишек. – А то взорвётся.
Мы стояли и смотрели на бомбу с опаской. Её тёмный холодный металл излучал смертельную опасность. Мы не знали, что такое война, но чувствовали на своей коже её ледяное дыхание.
– Смотри, какая большая! – воскликнул Борька и подошёл к бомбе вплотную. Он лёг рядом, вытянувшись во весь рост. Бомба оказалась длиннее его всего на какие-то несколько пальцев.