– Это Николауш забил свой первый гол в серьезной игре в школе. Я так им тогда гордилась и говорила, что он станет великой футбольной звездой.
Я заметила, как на глаза Марии навернулись слезы, и от этого сжалось сердце. Я бы тоже хотела, чтобы у Ники все сложилось и он стал звездой, но это будет зависеть только от него самого. И от того, смогу ли я реализовать свой план и при этом не причинить никому вред.
– Я так рада, что ты появилась в его жизни. Я чувствую, что теперь все будет лучше, он стал играть точнее после вашей встречи. Верю, что ты его муза.
Мария берет меня за руку и смотрит так искренне, что мне недостает воздуха в легких. Они такие неподдельные и честные, а я совсем не такой человек. Хотелось бы мне быть такой же открытой, как они, и ответить взаимностью, но почему-то я могу лишь кивнуть и попытаться не вырвать руку в приступе паники.
Мне не хватает воздуха, и я уже собираюсь сказать, что необходимо возвращаться домой, как все превращается в какую-то комедию. Где-то хлопает дверь. Наши пять голов поворачиваются в сторону входа, и наши десять глаз смотрят на вошедшего Сама. Он одет, как и всегда, насколько я могу судить, небрежно: рваные джинсы, белая футболка, испачканная каким-то маслом, кеды с разорванными шнурками. Его рыжие волосы всклокочены, а глаза загораются странным огнем, как только он видит меня, зажатую между его матерью и младшим братом. Я вижу, как улыбка трогает его губы, и он откидывается на дверной косяк, рассматривая нас, устремивших взгляд на него.
– Привет!
Его голос звучит немного глухо и с придыханием, и я чувствую, что это приветствие предназначается мне одной, и от него по спине пробегают мурашки. Как я могла забыть, какое он производит на меня впечатление. Если до этого момента все было странно, неоднозначно, но мило, то сейчас я чувствую неловкость, агрессию и любовь, исходящие от присутствующих в комнате.
– Привет! – подаю я единственная голос, и Сам подмигивает мне так, что это навсегда отпечатывается в моем сознании. Так естественно и одновременно интимно, только для меня одной.
– Вижу, я не вовремя?
– Милый! – Мария вскакивает с дивана, подходит к сыну и обнимает его. – Ты всегда вовремя. Ты же знаешь, что мы всегда тебе рады, это же твой дом.
Она что-то говорит, но ее слова, будто эхо, раздаются откуда-то издалека. Она хлопочет, усаживает его есть, отчитывает за то, что он пришел в таком виде.